Петр Машеров: падение вверх - [149]

.

Конечно же, не могла не сделать акцент на этом свойстве Машерова и родная сестра Ольга. В качестве примера его исключительной доброты в молодые годы она приводит следующую историю.

Осенью 1940 года Петру Машерову наконец-то выделили двухкомнатную квартиру в Россонах, в новом доме, через дорогу от школы. Как раз в это время женился его коллега — учитель истории Перегудо. Петр, не раздумывая, одну комнату уступил ему. В семье Машеровых на то время было четыре человека: он сам, мать и две младшие сестры — Ольга и Надежда. Ольга Пронько заключает:

«Таким образом, Петр сделал доброе дело для своего коллеги, а свою семью здорово потеснил».

И далее она задается риторическим вопросом:

«А теперь кто-нибудь так поступит?»[564]

Была ли это безвозмездная сделка или учитель Перегудо платил, просто чуть меньше, чем на съемной квартире, Ольга умалчивает.

Далее она пишет, что оставшуюся у них комнату они разделили на две маленькие комнатки и кухоньку. В первой поставили книжный шкаф, письменный стол и диван. Это часть служила кабинетом и спальней Петру Машерову. Во второй они с трудом разместили три узкие кровати. Это была спальня для Дарьи Петровны, Ольги и Надежды.

В общем-то, все не так уж плохо, хоть без указаний на метраж трудно судить, насколько большими или маленькими были машеровские хоромы.

Неизвестно, какова была истинная подоплека этого поступка Петра Машерова. Ольга единственной причиной такого поведения старшего брата называет женитьбу даже не его друга, а всего лишь коллеги и тот факт, что Перегудо с женой нуждались в жилье. И этот поступок в том виде, как его преподнесла Ольга Пронько, безусловно, можно отнести к добрым делам.

Однако Ольга Пронько забывает рассказать о других фактах машеровской доброты в жилищных вопросах. Кирилл Мазуров, который выступил еще одним «паровозом» в жизни Петра Машерова и немало поспособствовал его выдвижению на первые должности в БССР, в одном из интервью довольно прямолинейно и, можно сказать, резко ответил на вопрос журналиста о том, как обставлялся быт руководящих кадров. Его дословный ответ был предельно кратким:

«Когда я работал в Белоруссии, мы дач не строили. Позже появились и там фешенебельные пресловутые охотничьи домики»[565].

В этом ответе прежде все бросается в глаза желание провести четкую границу между делами самого Мазурова и делами его преемника Петра Машерова. Так о каких «фешенебельных домиках» вспоминает Мазуров? Вероятно, о тех же, о которых пишет собкор «Правды» А. Симуров:

«Бесспорный факт и то, что при нем (Машерове. — Примеч. Л. Д.), а значит, с его согласия были возведены импозантные шестнадцатикомнатные особняки в „Дроздах“ для первых лиц республики с плавательными бассейнами и саунами, библиотеками, кинозалами и т. п. И все это — имущество, обслуга — содержалось за государственный и партийный счет. Как такое оценить? Скромностью по-машеровски?»[566]

Примерами машеровской доброты пестрят и другие издания. Славомир Антонович приводит такой факт. Однажды у комсомольского работника писателя Федосеенко заболела дочь. Ее вместе с женой положили в больницу. Через какое-то время их выписали. Пришел Федосеенко к своему непосредственному шефу, секретарю ЦК ЛКСМБ по идеологии В. Позняку, и попросил машину. «Мне самому нужна, не могу дать», — ответил тот. Больно и обидно стало писателю. Стоял он в приемной Машерова и грустно смотрел в окно. Вскоре в приемную вошел Машеров. «О чем задумался, Володя?» — поинтересовался он. «Да, вот думаю, куда семью деть. Ребенка и жену выписали из больницы. У Позняка просил машину, тот отказал», — пояснил Федосеенко. «Заходи», — пригласил Машеров. В кабинете первый секретарь ЦК ЛКСМБ снял телефонную трубку, позвонил в гараж своему водителю В. Карпову и распорядился отвезти семью Федосеенко к родителям в Логойский район. «Петр Миронович, вам же самому машина нужна, — попытался возразить Федосеенко, — обед же скоро». «Ничего страшного, пешком дойду, а вы за полдня управитесь», — ответил Машеров[567].

Без сомнения, в этом поступке тоже проявилась доброта Петра Машерова. Только чем она подпитывалась?

В 1972 году отмечалась знаменательная дата. В июне исполнилось тридцать лет со дня образования партизанской бригады «За Советскую Белоруссию», в которой служил Машеров. Эту дату широко отмечали. Заранее списавшись со знакомыми партизанами, первый командир этой бригады А. Петраков взял кратковременный отпуск и на новом автомобиле «Жигули» выехал с женой в Минск. По такому поводу Машеров принимал командиров бригады с женами в своей резиденции — на даче в Дроздах.

Кстати, не могу преодолеть соблазн и не рассказать, мой любознательный читатель, вам об этой даче подробнее. Конечно, лично я там не бывал, так что придется поверить на слово некоторым первым лицам страны.

Когда-то этот особняк хотели предоставить в пользование председателю Верховного Совета Республики Беларусь Станиславу Шушкевичу. Вот что он написал про него в своих мемуарах:

«В соответствии с порядком обеспечения руководителей Верховного Совета и правительства мне была выделена большая резиденция в Дроздах — бывший дом Первого секретаря ЦК КПБ Машерова. Но я туда не переехал. Считал неприемлемым занимать 560 м