Петр Машеров: падение вверх - [137]
«…все написанное мной о жизни нашей большой семьи — это истина из первых уст, прошедшая через мое сердце»[514].
Нелюбовь Петра к алкоголю в полной мере проявилось и в партизанах. Ольга пишет:
«Дисциплина в отряде имени Щорса, командиром которого был Петр Машеров, была очень строгая, военная. Не было никаких выпивок, никакого мародерства, так как за это строго карали. Первые попытки были так пресечены, что в последующем, в течение всех военных лет, ни у кого не возникало даже мысли нарушить требования командира»[515].
Об этом же свидетельствует и Владимир Шуцкий — тот, который взял командование на себя в операции по взрыву железнодорожного моста в Бениславской, когда Машеров был ранен[516], и который заменил Машерова в должности командира отряда, когда последнего назначили комиссаром бригады[517].
Личный врач Машерова Николай Манак в своей статье утверждает, что в отряде имени Щорса и вовсе был установлен сухой закон[518].
Однако командир партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» (впоследствии имени К. К. Рокоссовского), куда входил и партизанский отряд имени Щорса, рассказывает совершенно иные вещи о партизанах своей бригады и об их отношении к алкоголю[519]. Правда, напрямую Петра Машерова и его отряда они не касаются. Поэтому не буду, мой читатель, акцентировать на этих случаях внимание, тратя ваше драгоценное время.
Руководство партизанской бригады прилагало немало усилий, чтобы пресечь самогоноварение, требовало немедленного уничтожения самогонных аппаратов. На поиск «заводов» в окружающих лесах направляли спецгруппы. Такие поручения давали самым стойким. При этом главным борцом с зеленым змием в бригаде числился Петр Машеров.
Один из показательных интересных случаев произошел с Машеровым во время подобной операции на территории Латвии. Партизаны решили уничтожить спиртзавод в Вецслободе. Захватив его, начали все крушить и ломать с целью вывести из строя оборудование. Был там и Машеров. Но все пошло по незапланированному сценарию. Как назло, из сломанного крана брызнула мощная струя спирта. Видно, емкость была полной и находилась под давлением. Машерова окатило с ног до головы. А тут еще в сутолоке кто-то опрокинул фонарь, он разбился и в помещении начался пожар. Машеров загорелся как факел. Партизаны тут же бросили его в снежный сугроб и тем самым спасли от неминуемой смерти. Не без шуток и прибауток они позднее часто рассказывали о том, что Машерову, ярому ненавистнику всего хмельного, отомстил батька — зеленый змий[520]. Сам же Машеров никогда об этом случае не вспоминал. Он категорически не любил представать в неприглядном виде.
К распитию спиртного были склонны не только рядовые бойцы, но и некоторые командиры бригады «За Советскую Белоруссию». Об этом, в частности, пишет комиссар Сергеевского отряда Р. Инсафутдинов. После раздела объединенного отряда, куда входили Сергеевский отряд и отряд имени Щорса, на три самостоятельные боевые единицы одну из этих единиц возглавил Александр Овсянников по кличке Батя. У нового командира была одна не очень хорошая черта: он не умел отграничивать дружков от друзей. Возвратившись со встречи с руководством спецотряда № 17, Инсафутдинов отметил, что некоторые бойцы были сильно навеселе. Он остановил одного из них и спросил, почему тот в подобном виде. «Батю угощали», — довольно ответил боец. Командира отряда комиссар нашел в шалаше: «Как сходили?» — спросил Овсянников. Язык у него при этом заплетался, и Инсафутдинов вопрос проигнорировал[521].
Подобных фактов касательно Машерова не встречается. Николай Манак в небольшой статье трижды делает акцент на том, что Машеров не употреблял спиртного[522].
Однако, как показывает жизнь, не бывает правил без исключений. И случаи, когда Машеров позволял себе расслабиться, известны. Один — это операция после ранения 2 мая 1942 года — обезболивали его самогоном. Другой связан с победой в войне. Об этом рассказывал и сам Петр Мироныч, и его жена Полина Галанова, да и младшая сестра Ольга, которая на тот момент находилась рядом с ним. Вот что она писала по этому поводу:
«Пришел Петр с торжественного вечера, посвященного Дню Победы, который проходил в обкоме партии и говорит: „Во дворе обкома партии, возле клумбы, лежал такой умный парень! Он, даже опьянев, рассуждал о марксизме-ленинизме“. Оно и понятно, стол был накрыт слабовато (с продуктами было еще плохо), а за победу выпили все: и кто мог выпить, и кто не мог. Это же была огромная радость для всех, кто шел к этому дню — долго, трудно, упорно»[523].
И это неудивительно, победа способна вскружить голову даже умным парням и снять ограничения на алкоголь даже у борцов с зеленым змием.
В своих мемуарах заведующий отделом культуры ЦК КПБ Алесь Петрашкевич вспоминает еще один забавный случай. В этом эпизоде двумя главными действующими лицами выступали Петр Машеров и медсестра его отряда. Вероятнее всего, действие происходило где-то в 1977–1978 годах, когда Машеров активно поддержал идею снять фильм по книге Алеся Адамовича. Он даже согласился выступить историческим консультантом фильма, который впоследствии получил название «Иди и смотри». Машеров вместе с Элемом Климовым на вертолете вылетел в район дислокации бригады имени К. К. Рокоссовского, в места, где он партизанил в молодости. Вертолет приземлился на Россонщине. Встречали гостей и местное население, и руководство. Первой к Машерову подбежала моложавая женщина и буквально повисла у него на шее. Ростом она было по плечо высокому Машерову, поэтому тот слегка наклонился, а она торопливо начала целовать его в щеки, лоб, а потом прижалась головой к груди, притихла, только плечи ее время от времени вздрагивали. Женщина плакала, смеялась и говорила очень взволнованно: «Петенька, родненький, как же давно ты у нас не был!» «Поэтому, как видишь, прилетел на крыльях», — сдержанно ответил он. «А надолго ли? Может, заночевал бы?! Я очень добротной самогоночки нагнала», — женщина поперхнулась на этих словах, когда услышала дружный смех местных чиновников, наблюдавших эту сцену. «К сожалению, я ненадолго, — грустно ответил высокий (и в буквальном, и в переносном смысле) гость. — До захода солнца вертолет должен подняться в воздух. Такова инструкция у летчика». «Ну, разве что инструкция», — сразу как-то поникла головой женщина. «Ты не горюй, я в следующий раз на самогоночку загляну», — пошутил Петр Миронович, а москвичам пояснил, что та самая женщина, которая повисла у него на шее, это Мария — медсестра из его отряда
