Петр Машеров: падение вверх - [110]

Весь 1977-й и начало 1978 года Машеров задавался вопросом, получит он на шестидесятилетие очередную Золотую Звезду Героя, в этот раз Героя Социалистического Труда, или нет. Новая награда дала бы ему шанс войти в когорту избранных. Белорусов и уроженцев БССР дважды героев Советского Союза было семеро, а дважды героев Социалистического Труда — всего трое. Одновременно же звание Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда среди белорусов до Машерова, если не ошибаюсь, имел только один человек — легендарный председатель колхоза «Рассвет» Могилевской области Кирилл Орловский, в прошлом сотрудник КГБ. Он первым в СССР вывел отстающий колхоз в передовики, сделал его колхозом-миллионером. А до этого не раз отличился в боях с немецко-фашистскими захватчиками. В частности, пытаясь уничтожить гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе, получил серьезное ранение. В результате, он лишился правой руки и нескольких пальцев на левой, практически потерял слух. Зато в том бою были убиты обергруппенфюрер СС, еще десять офицеров и тридцать солдат. Есть даже версия, что именно он стал прототипом главного героя романа Эрнеста Хэмингуэя «По ком звонит колокол».

Внешне в январе — феврале 1978 года все было спокойно. Петр Машеров сохранял свой статус кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС и первого секретаря ЦК КПБ. Но за внешним спокойствием скрывались тревоги и волнения. И на то были основания.

За период с 1965 года в политической иерархии СССР он так и не вырос. Как был кандидатом в члены Политбюро, так и оставался им. С одной стороны, такой стабильности можно позавидовать, а с другой — нет роста, значит, достигнут потолок, максимум в карьере. А хотелось подняться еще выше.

Многие пишут (и я уже об этом упоминал), что у Машерова не очень складывались взаимоотношения с политическим лидером страны Леонидом Брежневым. И камнем преткновения вряд ли можно считать только колбасный бунт, на котором многие акцентируют внимание в первую очередь[416]. Думаю, были и другие причины.

Машеров жаждал гораздо большей власти, чем имел. Его стремление перебраться в Кремль вслед за Кириллом Мазуровым отчетливо проявилось еще в конце 1960-х[417]. Но кремлевским старцам амбициозный белорус был неинтересен. А Машеров, как утверждают знающие люди, видел себя как минимум секретарем ЦК КПСС по идеологии. То есть мечтал быть вторым человеком в партии. В принципе, генерировать коммунистические идеи и вдохновлять народ на трудовые подвиги — лучшее, что у него получалось. Только вот место это было занято. Причем не кем-то рядовым, а самим Михаилом Сусловым. Пик карьеры М. А. Суслова пришелся как раз на времена Брежнева. Хотя влиятельным деятелем он стал еще при Сталине. Достаточно сказать, что секретарем ЦК КПСС он был с 1947-го по 1982 год. По должности Михаил Суслов являлся главным идеологом Коммунистической партии. Иногда его еще называли серым кардиналом советского строя и Победоносцевым Советского Союза. Суслов был бессменным полноправным членом Политбюро (не кандидатом, как Машеров) с 1955 года. Поднаторевший в подковерных играх, переживший Сталина и Хрущева, значительно укрепившийся при Брежневе, он не собирался добровольно уступать свое место никому. Тем более Машерову. И, по сути, перекрыл ему все ходы в Кремль.

После событий 1968 года в Чехословакии ряд компартий зарубежных стран, прежде всего Франции и Италии, стали резко критиковать КПСС за нежелание учитывать изменения, происходящие в мире, за грубое навязывание собственной модели развития, подавление всякого инакомыслия. В июне 1969 года генсек итальянской компартии Энрико Берлингуэр высказался за автономию компартий внутри международного коммунистического движения. Более того, он отказался подписывать документ, которым должно было завершиться совещание коммунистических и рабочих партий, проходившее в Москве.

С таким вольнодумством в международном коммунистическом движении решили покончить. Сделать публичный «отлуп» взбунтовавшимся еврокоммунистам поручили… да-да, Петру Машерову.

Накануне ХXIV съезда КПСС, который проходил с 30 марта по 9 апреля 1971 года, Машерова вызвали в Москву. Суслов от имени Политбюро ЦК КПСС поручил ему в своем выступлении на съезде высказаться по поводу раскола, который провоцируют в международном коммунистическом движении генсеки французской и итальянской компартий:

«Надо как следует отстегать этих выскочек Вальдека Роше и Энрико Берлингуэра. Им, видишь ли, захотелось самостоятельности, автономии. Да без нас их марионеточные партии не просуществовали бы и месяца. Мы их поддерживаем, финансируем безбедное существование, издание газет, листовок, ежемесячный отдых в Крыму и прочее, а они позволяют себе публично оскорблять страну — форпост мирового коммунистического движения».

Задача такого уровня ставилась перед Машеровым впервые. Он призадумался. Видя это, Суслов добавил:

«Как Вы понимаете, это личная просьба Леонида Ильича. Ему самому, как лидеру партии, несколько неудобно по политическим мотивам выступать с подобной речью. А Вы — авторитетный руководитель, возглавляете республику, которая является одним из учредителей Организации Объединенных Наций. К тому же, что немаловажно, умеете говорить ярко, образно».