Петр Машеров: падение вверх - [102]

Главные виновники тоже не сильно пострадали. Как указывает Василий Шарапов, Машеров сделал все для того, чтобы тюрьма не отразилась ни на их дальнейшей судьбе, ни на их семьях.

А через полгода осужденные заводчане попали под амнистию в связи с пятидесятилетием образования СССР и их выпустили на свободу. Машеров, узнав об этом, пригласил их к себе, помог с трудоустройством и не только[381]. Например, с Николая Хомива вскоре сняли судимость, восстановили в партии. Словом, реабилитировали по жизни. Впоследствии бывший начальник цеха футляров возглавил крупное предприятие — фабрику цветной печати и работал там до выхода на пенсию[382].

И снова я хочу вернуться к вопросу: а что наш герой? Машеров не был бы Машеровым, если бы не попытался ответить Устинову. Он не мог это сделать лично, но предпринял попытку публично ответить на оплеуху Дмитрия Федоровича.

Крупнейший еженедельник СССР «Литературная газета» подготовил завизированый Машеровым материал о взрыве на Минском радиозаводе, в котором более-менее объективно раскрывалась информация о взрыве. Однако Главлит его не пропустил. Против публикации выступил Устинов. Он считал, что подобные статьи подрывают авторитет оборонной промышленности. На реплику главного редактора «Литературки» Александра Чаковского о том, что Машеров считает иначе, Устинов проворчал: «Вот пусть и печатает вашу статью у себя в Белоруссии!«[383] После этой трагедии авторитет Машерова в глазах московских правителей пошатнулся. Подорван он был и среди жителей Белоруссии, ибо на вопрос тех детей, которые зашли в кабинет председателя городской комиссии по оказанию помощи пострадавшим, Машерову тоже нечего было ответить. И судьбой того мальчишки и той девчонки, которые в том числе по его вине, пусть и косвенной, остались без родителей, он никогда не интересовался. Петр Машеров играл в другие игры, у него были иные заботы.

Время стрессов и страстей мчится все быстрей…

Глава 29 ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

На сегодня Беларусь, наверное, одна из самых энциклопедических стран. Каких только энциклопедий у нас нет! Со времен Дени Дидро цивилизованным принято считать только тот народ, у которого есть своя национальная энциклопедия. Эти слова можно было бы взять эпиграфом к данной главе. Но я не стал этого делать и вот почему. На мой взгляд, белорусов задолго до 1975 года, когда вышел в свет двенадцатый, последний, том первой белоруской энциклопедии, можно было причислить к цивилизованным народам. Ибо задолго до ее появления Франциск Скорина из славного города Полоцка за собственные деньги издал в чешской Праге двадцать четыре книги Библии, переведенной им на старобелорусский язык (первая из них вышла в 1517 году). Он сделал это на восемь лет раньше англичан, на тридцать четыре года раньше поляков, на триста лет раньше русских. Да что говорить, он опередил немецкий перевод, сделанный самим Мартином Лютером! Это была вторая Библия в мире, переведенная на славянский язык. А в 1588 году подканцлер Лев Сапега издал, опять же на собственные средства, Третий Литовский Статут, который содержал основные законы средневекового белорусско-литовского государства. И тоже на родном старобелорусском языке. Статут применялся на белорусской территории более двухсот пятидесяти лет. Его действие окончательно отменил российский император Николай Первый только в 1840 году. Третья общенациональная книга, которой мы, без сомнений, можем гордиться, — многотомное исследование ректора Варшавского императорского университета Евфимия Карского «Белорусы». Оно было издано в трех томах в пяти книгах в период с 1903-го по 1922-й, переиздано полностью в Москве в 1955–1956 годах, а затем в Минске в 2005–2007-м. Вот это и есть три кита, на которых должно базироваться самосознание белорусов как нации.

Однако не поспоришь и с тем фактом, что первая белорусская энциклопедия (Беларуская савецкая энцыклапедыя), состоящая из двенадцати томов, вышла (1969–1975) именно во времена правления Петра Машерова. Между принятием решения о ее создании и выходом первого тома Библии на национальном языке прошло ровно четыреста пятьдесят лет.

Справедливости ради надо отметить, что мысль об издании первой национальной энциклопедии была озвучена еще в середине 1930-х годов. В частности, был задекларирован выпуск десятитомника энциклопедии с общим количеством терминов сорок пять тысяч. Главным редактором энциклопедии был назначен президент Академии наук БССР Иван Сурта. Первый том был сдан в набор и начал печататься с 15 апреля 1936 года. В книжные магазины он должен был поступить к 19-й годовщине Великой Октябрьской революции. Однако этого не случилось[384]. Год, с которого начала действовать Главная редакция Белорусской советской энциклопедии (1967), — год девятисотлетия Минска, нынешней столицы страны. Чем не повод, чтобы вспомнить о своей тысячелетней истории. Однако не только эта круглая дата подтолкнула к изданию национальной энциклопедии.

Безусловно, Машеров имел к этому непосредственное отношение. Но главным инициатором выступал белорусский поэт Петрусь Бровка. На него указывают как минимум два мемуариста: Алесь Петрашкевич и Аркадий Толстик