Пьесы - [20]
Машинно-тракторную станцию! Да? Кто?.. Говорит Пихлак. Моя жена не звонила? Если позвонит, скажите, что я в конторе «Победы». Буду ждать звонка… Благодарю. (Кладет трубку. К Паю.) Отпуск здесь проведешь?
П а ю. Не думаю. Какой мне смысл здесь оставаться?.. А что? Хотите куда-нибудь послать?
П и х л а к. Нет, сейчас ты нужен здесь.
Р и й н е. Товарищ Пихлак…
П и х л а к. Да?
Р и й н е. У меня как-то тревожно на сердце… Вы какой-то странный сегодня. Случилось что-нибудь?
П и х л а к. Да.
П а ю. С кем?
Звонит телефон.
П и х л а к (берет трубку). Колхоз «Победа»… Да, Май, это я… Значит, правда?.. Откуда ты звонишь?.. От Вилья?.. Что, что она хотела?.. Кустасу? Конечно, Май, возьми ее с собой… Приезжай сейчас же! Нет, я еще не… (Вешает трубку.) Случилось большое несчастье. Вчера жена Локка Мари-Эльтс погибла в автомобильной катастрофе…
П а ю. Как?
П и х л а к. Мне позвонил Вилья. Машина на очень большой скорости врезалась в каменную ограду. Роланд Крийск убит на месте. Мари-Эльтс умерла по пути в больницу…
Р и й н е. Мари-Эльтс умерла?.. Бедный Локк… такое несчастье…
П и х л а к (смотрит в окно). Локк идет. Как сказать ему?..
Р и й н е. Он так страдал, когда Мари-Эльтс ушла, все ждал ее…
П а ю. Любовь…
П и х л а к. Да, любовь… Последние слова Мари-Эльтс были о нем и о Марике.
Входит Л о к к.
Л о к к. Пихлак? Здравствуй!.. Что с тобой, Рийне? На тебе лица нет.
Р и й н е. Ничего… Ничего. Душно просто.
Л о к к (выглядывает в окно). Душно. Да! Вон как заволакивает. Иду на Канамяэ, на шоссе клубы пыли, в небе стая ворон… И летят они как-то странно, боком, а то и хвостом вперед… Кружатся. Я сперва не понял. Оказывается, вихрь их закружил, не устоять было проклятым перед ветром. Так и летели от Канамяэ и Тээлыпе. Стою в высокой ржи, смотрю на ворон и думаю: вот и мои мрачные мысли, закружились — и нет их. Теперь жизнь войдет в колею… Верно ведь, Рийне?
Р и й н е. Конечно…
Л о к к (смотрит на часы). Сколько на твоих, Пихлак?
П и х л а к (смотрит). Половина двенадцатого.
Л о к к. Угадай, куда я сейчас иду? Ни за что не угадаешь…
П и х л а к (подавлен, но Локк этого не замечает). Я хочу поговорить с тобой, Кустас.
Л о к к. После!
П и х л а к (подходит к Локку, берет его за плечо). Ты сильный.
Л о к к. Слабым никогда не считали.
П и х л а к. Тебе можно сразу сказать…
Л о к к. Что? Скажи, если надо.
П и х л а к. Не жди Мари-Эльтс.
Л о к к. Дала знать, что не приедет?
П и х л а к. Мари-Эльтс погибла вчера. В автомобильной катастрофе.
Л о к к. Что ты сказал?!. Мари-Эльтс… Ты понимаешь, что ты сказал?!.
П и х л а к. Кустас, это так.
Л о к к. Лжешь! (Хочет оттолкнуть Пихлака, смотрит на Рийне и на Паю.) Он же врет? Ведь правда, врет? Скажите, что это ложь.
П и х л а к. Кустас… успокойся.
Л о к к. Этого не может быть!.. Мари-Эльтс умерла?.. Не может быть… Она придет… она обещала! (Хочет идти, Пихлак удерживает его.) Пусти меня!.. Я не останусь здесь… пусти…
П и х л а к. Успокойся, Кустас! Куда ты пойдешь? Ведь у тебя же дочка… Марике! Подумай о ней.
Л о к к. Что?.. У меня дочка?.. У меня?..
П и х л а к. Конечно! Успокойся же. Ты должен воспитать Марике, сделать из нее настоящего человека! Это последняя воля Мари-Эльтс.
Л о к к. Я… Марике…
Входит П э э т е р.
П э э т е р (весело). Председатель, траншеи выроют там, где положено. Подпиши-ка быстренько акты. Надо сразу же отправить их в МТС. (Кладет акты на стол.)
Л о к к (подходит к столу, берет ручку). Пээтер… у меня дочь. Ее зовут Марике Локк… Ты ее знаешь?
П э э т е р. Знаю, председатель. Я недавно видел ее вместе с Мари-Эльтс… Она очень красивая — вылитая мать! Подпиши, тороплюсь.
Л о к к. Ее зовут Марике Локк, верно?
П и х л а к. Конечно, Кустас… Она скоро будет здесь!
Л о к к. И она останется здесь… моя дочка, моя Марике!
П э э т е р. Подпиши же, председатель. Надо работать, время-то идет.
Л о к к. Да, время идет… Жизнь требует своего… (Подписывает акты.) Надо работать…
З а н а в е с.
1956
БЛУДНЫЙ СЫН
Пьеса в трех действиях
Мать, Лээна Туйск — пенсионерка, 60 лет.
Март — ее сын, 39 лет.
Анника — его бывшая жена, взрывник, 32 лет.
Ле́мбит Педаяс — начальник участка на шахте, 40 лет.
Иоханнес Райесмик — шахтер, 50 лет.
Действие происходит в одном из поселков Сланцевого бассейна Эстонской ССР в конце 50-х годов.
Действие первое
Просторная, неправильной формы комната в старом доме.
На переднем плане слева — стоячие кабинетные часы, рядом — обитый искусственной кожей потертый диван с высокой спинкой, увенчанной узкой книжной полкой. Дальше — большое угловое окно с решетчатым переплетом и тяжелыми темными портьерами. Над окном — чучело ястреба с распростертыми крыльями.
Справа, около двери в комнату матери, — лестница с резными перилами, ведущая наверх. В нише под лестницей — кушетка. Над ее изголовьем прикреплен к стене толстый разветвленный сук, на нем — чучело крупной рыси, приготовившейся к прыжку. В нише на стене — шахтерская каска. Под ней — черный картон с библейским изречением, начертанным крупными серебряными буквами: «Иегова — пастырь мой, и да не будет мне иного». На стенах — большая фотография членов семьи и пейзажи Сланцевого бассейна. В глубине комнаты — низкий шкаф для посуды с несколькими ящиками. Посреди комнаты — дубовый стол в старом эстонском стиле и четыре массивных стула с резными спинками. У стены стоит скамеечка в виде лесенки с двумя-тремя ступеньками. Слева к комнате примыкает крошечная передняя, в ней — вешалка и длинная деревянная скамья. Двери из передней ведут в кухню, в комнату и на улицу.