Пьесы - [26]
Пауза. Потом один из рабочих, которые оставили в покое свое стекло и заслушались речью адвоката, всхлипывает. Адвокат мгновенно выходит из транса.
АДВОКАТ. Ну, видел? Это же просто.
Боря аплодирует.
БОРЯ. Антоха, тебе надо по телевизору выступать. С концертами.
ГОЛОСОВ. Я так не смогу. Я даже себя не могу убедить в том, что я не верблюд.
АДВОКАТ. Это проблема.
БОРЯ. Слушай, а давай он бандитом будет!
АДВОКАТ. Боря, сейчас же не девяностые. Кого интересуют бандиты?
БОРЯ. Не скажи. Ты знаешь, что возвращается мода на красные пиджаки и спортивные брюки? Ретро, братан. Пацаны повзрослели, но молодость свою буйную не забыли. А женщинам всегда нравятся простые мужчины, без вылупонов.
АДВОКАТ. Ну, хорошо, давай попробуем.
Боря встает из-за стола. Адвокат садится на его место.
Боря снимает куртку и набрасывает ее на Голосова.
БОРЯ. Да сними ты этот ублюдочный пиджак.
Голосов поспешно сбрасывает куртку, снимает пиджак, рубашку и галстук. Снова надевает куртку. Боря обходит вокруг него.
БОРЯ. Ну-ка сделай страшное лицо.
Голосов делает.
БОРЯ. А теперь ударь меня.
ГОЛОСОВ. Я не могу.
БОРЯ. Сука, ты что, не понял, бля. Я тебе что сказал? Ударь меня, падла! Ударь!
Голосов легонько бьет Борю по лицу, Боря мгновенно сбивает Голосова с ног чудовищным ударом в лицо. И несколько раз пинает его ногами. Адвокат выскакивает из-за стола и оттаскивает Борю в сторону.
АДВОКАТ. Ты что! Сдурел, козел! Ты, бля, понимаешь, что ты делаешь, урод?
БОРЯ. Извини, Антоха. Херовые у меня способности к педагогике. Я увлекаюсь очень.
Боря подходит к столу, поднимает Голосова, снимает с него свою куртку. Падает в кресло.
БОРЯ. Извини, братан. В натуре, извини. У меня ж на рефлексах все.
ГОЛОСОВ. Да… ничего.
БОРЯ. Ты прав, не получится из тебя бандит.
АДВОКАТ. Что же нам с ним делать? Какая женщина клюнет на мойщика окон? У тебя хоть к чему-нибудь есть способности? Может, ты стихи пишешь?
ГОЛОСОВ. Нет, не пишу.
АДВОКАТ. Или голос у тебя как у Карузо.
ГОЛОСОВ. (откашливается) Нет.
АДВОКАТ. Подожди. Ты же летчиком мечтал стать!
ГОЛОСОВ. Ну и что?
АДВОКАТ. Ты будешь военным летчиком. Боря, мы можем раздобыть форму военного летчика?
БОРЯ. Попробую. Есть тут выходы…
АДВОКАТ. Попробуй, Боря, попробуй. Миша, ну-ка, набрось пиджак.
Голосов надевает пиджак.
АДВОКАТ. Подожди.
Кидается к столу, отталкивает сидящего в кресле Борю так, что он ударяется о стену. Роется в столе, с торжествующим воплем достает маленький значок с самолетиком. Прицепляет значок к лацкану, отодвигается назад, смотрит.
АДВОКАТ. (Боре) Ну как?
БОРЯ. Не знаю, братан.
АДВОКАТ. Ты прав. Надо по другому.
Снимает значок и цепляет его на внутреннюю сторону лацкана.
АДВОКАТ. Вот так. Незачем его всем показывать. Главное, чтобы ты знал, что он есть. Понял?
ГОЛОСОВ. Понял.
Голосов вытягивается по стойке смирно.
К адвокату подходят рабочие.
РАБОЧИЙ. Мы закончили.
АДВОКАТ. Да, спасибо, идите, ребята, не мешайте.
Рабочий видит вытянувшегося Голосова, тоже непроизвольно вытягивается и прикладывает руку к голове.
РАБОЧИЙ. Товарищ командир… ой, извините. Вы тоже в ВВС служили?
ГОЛОСОВ. Так точно. Истребительные войска противовоздушной обороны.
РАБОЧИЙ. А я при аэродроме, заправщиком.
ГОЛОСОВ. Так я тоже при аэродроме. Бухгалтером, бумажки перекладывал (подмигивает).
Рабочий понимающе смеется.
РАБОЧИЙ. Извините, товарищ командир. Разрешите идти?
ГОЛОСОВ. Кру-гом.
Рабочий разворачивается и марширует к двери. Второй идет следом за ним, оглядываясь на Голосова.
АДВОКАТ. (Боре) Ты видел?
Боря показывает большой палец.
(3 картина)
Кафе. За столиком сидят Ира Зарубина и Соня. Они только что посмотрели какое-то кино.
СОНЯ. Мама, а когда любовь, всегда потом оба умирают?
ИРА. Нет, не всегда. Иногда умирает только один.
СОНЯ. А второй?
ИРА. Второй остается жить и страдать.
СОНЯ. Что значит — страдать?
ИРА. Это значит — мучиться, скучать, плакать.
СОНЯ. Как ты?
ИРА. Как я.
СОНЯ. Но ведь папа не умер.
ИРА. Лучше бы он умер.
СОНЯ. Ты злая.
ИРА. Нет, я просто несчастная.
Соня видит, как за спиной Иры проходит Голосов в форме летчика с букетом в руках. Проходя мимо мусорной корзины, он бросает в нее букет. Затем садится за столик за спиной у Иры, лицом к ней.
СОНЯ. Почему вы, взрослые, вечно такие несчастные.
ИРА. Вырастешь — поймешь.
СОНЯ. А вот я буду счастливая. Я буду ветеринаром работать. Мужчин не буду любить, только животных. И еще котов. Вон, смотри, еще один несчастный.
ИРА. Перестань. Нельзя пристально разглядывать незнакомых людей.
СОНЯ. Почему? У него женщина не пришла на свидание.
ИРА. С чего ты взяла?
СОНЯ. У него были цветы, а потом он их выбросил в мусор.
ИРА. Может быть, ей просто букет не понравился.
СОНЯ. Нет, он летчик. Он прилетел с задания, а она вышла замуж за другого. За богатого, как в кино.
Ира наконец оборачивается.
ИРА. (вскрикивает) Миша!
Голосов поднимает голову и недоуменно смотрит на нее.
ИРА. Миша, ты что, меня не узнаешь? Неужели я так сильно изменилась?
ГОЛОСОВ. Ира?
ИРА. Извини, у тебя встреча…
ГОЛОСОВ. Нет. Встреча… отменилась.
ИРА. Иди к нам, расскажи, чем ты занимался. Мы же с тобой сколько лет не виделись? Лет десять?
ГОЛОСОВ. (неохотно) Не знаю. Много.
Пересаживается за их столик. Ира разглядывает его. Он смотрит в сторону.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
Страшные девяностые закончились, но поделены еще не все деньги и сферы влияния. В городе идет жестокая борьба за власть, в которую оказывается вовлечен молодой писатель. Победит ли тот, кто сумеет заставить его сказать правильные слова? Что важнее для него самого – принять сторону сильного и потерять себя либо пойти против всех, выбрав собственный путь? Писателю придется решать, что для него важнее – новая книга или новая жизнь.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.