Пестель - [71]

Однако документы свидетельствуют, что царское недружелюбие не оказало решительно никакого влияния на карьеру Пестеля. Ничего жестокого или противозаконного по отношению к «витгенштейнову адъютанту» Александр не предпринимал. Пестель был молод не только по возрасту, но и по числу лет, проведенных в службе, у него вовсе отсутствовал строевой командирский опыт — и это не давало ему формального права на занятие должности командира полка. Более того, постепенно отступая под натиском начальства 2-й армии, император все же дал Пестелю и чин, и полк, и сделал это в обход всех существующих правил. Документы позволяют восстановить хронологию событий, приведших в итоге к назначению Пестеля полковым командиром.

В ноябре 1819 года главнокомандующий Витгенштейн открывает кампанию по производству 26-летнего ротмистра Кавалергардского полка Павла Пестеля в следующий чин и получению им должности полкового командира. В гвардейских частях чины майора и подполковника отсутствовали — следовательно, следующим был для Пестеля чин полковника.

Находясь в Петербурге, Витгенштейн пишет представление на своего адъютанта, адресованное начальнику Главного штаба князю Петру Волконскому. Прося представить Пестеля в полковники «за отличие», главнокомандующий поясняет: «Отличался как в продолжение войны, так и после оной особенным усердием и способностями, при исполнении всех поручений, на него возложенных». Очевидно, тогда же состоялась личная встреча Витгенштейна с царем, и он просил назначить Пестеля «в полковые командиры кавалерийского полка».

Предчувствуя отказ императора или уже зная об этом отказе, не дожидаясь формального ответа Волконского, Витгенштейн 2 декабря 1819 года подает новую просьбу: «Адъютанта моего, кавалергардского ротмистра Пестеля 1-го, прошу перевесть в Мариупольский гусарский полк подполковником с оставлением на время еще при мне». Переходя из гвардии в армию, становясь подполковником, Пестель оказывался старшим офицером среди мариупольцев после полкового командира. И приобретал шанс когда-нибудь получить этот полк под свою команду.

5 декабря 1819 года Волконский сообщает Витгенштейну о том, что «высочайшего соизволения» на производство и назначение Пестеля «не последовало». Витгенштейну объясняется, что «в Кавалергардском полку находится шесть человек ротмистров, которые старее его, Пестеля». Имелось в виду старшинство не по возрасту, а по «числу лет, проведенных в настоящем чине»: шесть офицеров-кавалергардов имели вполне законное право стать армейскими подполковниками раньше Пестеля.

6 декабря 1819 года Александр все же дает свое «соизволение» на перевод Пестеля из Кавалергардского в Мариупольский гусарский полк с чином подполковника и подписывает соответствующий приказ по армии.

4 марта 1820 года вернувшемуся из Петербурга в Тульчин Витгенштейну отправляется извещение о том, что «государь император повелеть соизволил» «подполковнику Пестелю считать старшинство свое наравне с ротмистрами Кавалергардского полка». Возражение царя о «служебном превосходстве» над Пестелем шести ротмистров-кавалергардов снимается им же самим. Очевидно, из уважения к Витгенштейну.

После этого хлопоты о производстве Пестеля несколько утихают — до конца 1820 года.

15 декабря 1820 года Витгенштейн снова пишет на имя Волконского представление на Пестеля: «Адъютанта моего, в недавнем времени переведенного в Мариупольский гусарский полк подполковника Пестеля» назначить командиром Томского пехотного полка вместо отправившегося в отпуск «для излечения ран» полковника Назимова.

29 января 1821 года Волконский, находившийся тогда вместе с Александром I на конгрессе в Лайбахе, отвечает от имени императора отказом: «Его величество, приемля в соображение, что господин Пестель находился в пехоте в весьма малых чинах, а с того времени и доныне состоит в должности адъютанта, и, вероятно, не мог узнать хорошо службы пехотной, высочайше отозваться соизволил, что по мнению его величества надлежало бы подполковнику Пестелю определиться наперед в полк к старшему, ежели он со временем желает быть командиром полка».

17 февраля 1821 года обиженный Витгенштейн посылает Волконскому письмо, в котором сквозь обычные обороты канцелярской речи той эпохи скользят неподдельные ноты разочарования и гнева: «На отношение вашего сиятельства касательно назначения подполковника Пестеля командиром Томского пехотного полка честь имею ответствовать, что я никогда бы сего представления не сделал, если бы не был совершенно уверен в том, что подполковник Пестель способен командовать полком самым отличным образом, особенно теперь, когда он при учебном ба-талионе находился с самого сформирования оного. Но так как его величеству угодно, чтобы он предварительно определился в полк к старшему, то и объявил я ему о сем высочайшем отзыве, вследствие чего, согласно его желанию, и представляю о переводе его из Мариупольского гусарского полка в Смоленский драгунский, прося при том ваше сиятельство доложить Государю Императору, что когда будет его величеству угодно назначить со временем Пестеля в какую-либо должность, то я ручаюся, что он всегда оправдает доверенность начальства и нынешнее мое о нем ходатайство».