Песок и время - [44]

Тот, провернув ручки аппарата, отрицательно покачал головой, а затем спросил у Сергея:

— Что бы ты хотел сделать в первую очередь, когда выберемся отсюда?

— По большому счету?

— По большому.

— Есть у меня желанье одно, небольшое, но… поверь, дорогое. Через многие годы, поколенья, века, хочу я вернуться на планету родную, посмотреть, как живет, дорогая Земля. Какого цвета воздух и какого вкуса вода, как цветут и пахнут весною луга, как камни падают на морское дно. Быть может, снова, как тогда, серебрится между холмами река и низко стелется молодая трава. Сердится океан свинцовой волной, и радуга разноцветные полукруги рисует. И девушка на площадке под танго танцует. Качаясь по ветру, вздыхают листвой тополя, дубы и кудрявы березки. Сердца влюбленных бьются в такт, и поют в унисон весенние птахи. Снуют по двору детвора и подростки, и дождик слепой поливает асфальт.

Мне все так близко это… Меня это, поверь, сильно волнует! Спасибо планета, спасибо Земля, за то, что все сохранила здесь, для меня, теперь успокоятся сердце мое и душа.

Я вернусь сюда через поколенья и века, пусть потом время злится — бушует.

— Значит, ты считаешь, что пропали мы здесь?

— Ты же спрашивал по большому счету. Отвечаю — не пропали. Пошли, попробуем кожух вентилятора и решетку снять.

Сергей и Юра протиснулись в узкую шахту вентиляции.

— Юрок, намотай на ключи тряпки, чтобы не гремели, и откручивай болты, а я буду поддерживать кожух.

— Сделано, снимай.

Сергей снял кожух вентилятора.

— Теперь сам вентилятор и решетку.

Сдирая кожу рук до крови в темноте, на ощупь они наконец освободили себе выход.

— Я пошел, — сказал Петров. — Прикрой меня, если что…

— Погоди, Юра, погоди…

Мартынов взял несколько небольших камней и бросил их в разные стороны из люка в темноту. Прислушался…

— Тихо, вот теперь вперед.

Петров вылез наружу и спрыгнул вниз.

— Серега, давай, никого…

Мартынов последовал за ним, ощущая под ногами зыбкий песок и вдруг, почувствовав неладное, отпрянул в сторону, но было поздно. Страшный удар сзади в спину, последнее, что он услышал, это несколько пистолетных выстрелов…

— Серджио, Серджио.

Сергей с трудом открыл глаза.

— Ты как?

— Али? Это ты? Ты откуда здесь взялся? А Юрка где?

Мартынов осторожно поднялся, водя шеей в разные стороны, и увидел сидящего рядом Петрова.

— Юрка! Ты живой?

— Живой, живой, навылет в плечо вот этот гад зацепил, — ответил Петров. — Если бы не Али, крышка нам с тобой, Серега, была бы, — и пнул ногой тело в камуфляжной форме, лежащее на песке.

Мартынов подошел к нему и перевернул на спину.

— Посвети, Али.

Европейское лицо, светлые волосы, темные брови…

«Где-то я его видел раньше», — подумал Сергей.

— Стоп, так это же тот тип, что в Вене на меня пялился, а потом послал жестом. Вот и встретились, не прошло и года…

— Знаешь его? — спросил Али.

— Встречались.

— Никаких документов при нем нет, темная лошадка со светлыми кудрями, — подытожил Юра.

— Легионер?

— Я думаю, да! Вот только интересно, кто он по национальности? Скандинав, прибалт, славянин?

— Может, и прибалт, а может, и наш, русский, или хохол…

— Али, а где вся остальная братия? — спросил Сергей у спасителя.

— Отогнали… на все воля Аллаха! Несколько вертолетов, правда, улетели, да и наших немало погибло, но в целом все нормально. Завтра домой вас отправим. Юру только в медсанбат, видимо, придется определить, подлечиться, — ответил Али.

— Нет-нет, — воспротивился Петров. — Я со всеми, потерплю…

Не спалось… Мартынов ворочался с бока на бок. В соседней комнате, хотя его накололи антибиотиками и обезболивающими лекарствами, постанывал Юра.

«Как все хрупко в этом мире… Бренное тело, кровь да вода… Бренное тело, сердце ранимое и загадка — душа. Спорит с природой, в космос к звездам летит в небеса. Как велика у человека гордыня… Верит, что создан из камня он и на века. Маленькая, маленькая свинцовая пуля бьет насквозь. И, удивляясь, понеслась, может, в Рай, может в ад, далеко душа… В чем смысл бытия? Будь проклята любая война!»

Кап… кап… доносились звуки из ванной комнаты. Сергей поднялся с кровати. Светает…

Скоро в путь… Войдя в ванную, плотно закрыл за собой дверь. Надо побриться… Обещал ведь… Провел рукой по щекам, обросшим щетиной с первыми признаками седины и, насвистывая мелодию «Биттлз» — «Yestеrday», — густо намылил помазок.

В семь часов утра два белых новеньких джипа бесшумно припарковались у дома.

— Доброе утро! Как дела? Как чувствует себя наш раненый? — входя, спросил Али.

— Все нормально, — держась за плечо и отпивая кофе, выдавил из себя Юра.

Али подошел к Мартынову.

— Серджио, ты и Фархад отправитесь домой на рейсовом автобусе. А остальные в «джипах».

Сергей вспомнил, как, прилетев из Союза, он добирался до Сирта, и нахмурил брови.

— Не волнуйся, друг, — поняв причину беспокойства Мартынова, сказал Али. — Это отличный автобус, новенький «Неоплан», почти самолет.

— Ну, если почти самолет, тогда принимается.

— Вот возьми, — Али протянул ему листок бумаги: — Это мои координаты в Триполи.

Сергей развернул бумагу и прочитал вслух:

— Али-ман-Сури. Тел. 132–343.

Фархад и Сергей, обнявшись с товарищами, забрали свои вещи и сели в «джип».