Песок и время - [18]
Сергей, войдя в кабину, плотно закрыл за собой стеклянную дверь. Опустив несколько пятнадцатикопеечных монет в узкую прорезь телефона-автомата, набрал код города и домашний телефон… Ждать ответа долго не пришлось.
— Привет, малыш, это я, как вы там?
— Привет, привет иностранцам… Ты откуда?
— Из Москвы, завтра ночью улетаем в Ливию.
— Уже завтра? Так быстро…
Они говорили минут тридцать. Сергей расспрашивал о сыне, Таня напоминала, чтоб написал, как только доберется до места назначения..
Трубку у мамы вырвал из рук Андрей:
— Папка, ты уже из Африки? Верблюдов и львов видел?
— Нет, сын, завтра буду в Африке, как только встречу льва, сразу сфотографируюсь вместе с ним и тебе фотку пришлю… Ну все, пока, пока, целую и обнимаю.
Выйдя из кабинки, Мартынов спросил у Ивана:
— Ну что, переговорил со своими домочадцами?
— Переговорил, все нормально. Пожелали ни пуха, ни пера. Давай зайдем в гастроном, возьмем перекусить, пивка маленько, а то, сам знаешь, там у них сухой закон в Ливии, про спиртное придется на долгое время забыть.
Добравшись до гостиницы, они разместились вдвоем в номере. Номер люкс: холл, две комнаты, мягкая новая мебель, холодильник, бар, телевизор. Ванная комната удивляла блестящей стерильной чистотой.
— Да я так никогда не жил, — сказал Иван, прохаживаясь по мягкому ковру. — Сборно-щитовые домишки в дивизионах. Маленькие комнаты, служебная мебель с инвентарными номерами на стенках. Удобств никаких, все на улице… Дрова, уголь… привозная по графику вода. Постоянно простуженный, кашляющий ребенок. Школа за десять километров от городка. Баня один раз в десять дней. Моих бы сюда, Валентину с Сашкой. Пожить вместе месяц-другой, чтобы людьми себе почувствовали. Эх…
— Да, Ваня, за что боролись, как говорится, на то и напоролись, — сочувственно произнес Сергей. Я тоже только в прошлом году первую квартиру получил в городе, а то все общежития, съемные квартиры. Не будем об этом. Христос терпел и нам велел. Давай ужинать и спать, поздно уже. Завтра такой день ответственный — прием в ЦК КПСС.
— Так давай, давай, наливай, однако, — в тон Сергею воскликнул Иван.
— Слушай, Иван, а ты откуда родом?
— Я из Забайкалья. Улан-Удэ — слышал про такой город?
— Вот дела… А я слышу знакомый говор. Однако… полста рублей… Ваня, я в Улан-Удэ отпахал мастером на заводе вагоноремонтном после окончания института.
— Серьезно?
За ужином друзья разговорились, вспоминали памятные места Забайкалья. Омуль с душком, позы из баранины, бурятский чай, свежезамороженная рыба расколотка, трескучие за 40 °C морозы. Красота!!! Проговорив далеко за полночь, не успели заснуть, как их разбудил назойливый звонок будильника: шесть утра.
Возле гостиницы «Россия» их встретил Сайгин. Обогнув по периметру белоснежное здание, вошли внутрь неприметного дворика. Подковообразное трехэтажное строение, на дверях никаких вывесок, крутые ступени лестницы парадного. За массивными дверями офицеры КГБ проверяют пропуска — строгий взгляд, низко опущены козырьки фуражек, пара вопросов, следующий. Вся группа прошла в овальный зал, чувствовалась напряженная обстановка, переговаривались между собой шепотом. Сайгин предупредил: «Слушать внимательно, вопросов не задавать. Если будут спрашивать, отвечать четко, однозначно».
В зал вошел человек в сером костюме. Сайгин скомандовал:
— Товарищи офицеры!
Получив разрешение садиться, все опустились на места, стараясь не греметь стульями.
Человек в сером костюме, не представившись, начал говорить о сложившейся на данный момент международной обстановке, о необходимости выполнения интернационального долга, о моральном кодексе строителя коммунизма, о роли партии в построении Вооруженных сил, о бдительности, об активизации исламистов-фундаменталистов. Лекция продолжалась уже более двух часов. Офицеры, поглядывая то на часы, то друг на друга, начали нетерпеливо ерзать на стульях. Происходящее напоминало занятия в Университете марксизма-ленинизма, куда по вечерам после службы приходилось по разнарядке райкомов КПСС ходить многим из присутствующих.
Мартынов вспомнил, как после избрания Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС он купил в книжном магазине его большой цветной портрет. Аккуратно снял со стены в своем кабинете портрет Ленина в деревянной рамке, висевший здесь уже лет двадцать, и отнес его в столярную мастерскую, где плотничал прапорщик Белосевич. Иван Антонович увидев Сергея, держащего в одной руке портрет Ленина, в другой — Горбачева, усмехнулся:
— Что, Сергей, пришла пора менять приоритеты? Думаешь, Михаил Сергеевич справится?
— Поживем, увидим, на что он способен, — ответил тогда Мартынов.
Наконец, когда минутная стрелка больших часов, висящих на стене, завершила свой третий оборот, так называемая беседа завершилась. В зал вошли несколько человек, деловито собрали у офицеров группы партийные билеты и учетные карточки. Прозвучало: «Все свободны». Человек в сером костюме, так и не взглянув на слушавшую его аудиторию, молча покинул помещение.
— Да, очень содержательная и искренняя получилась у нас беседа, — выйдя из помещения и закуривая, произнес Машанов.
Неизвестные массовому читателю факты об участии военных специалистов в войнах 20-ого века за пределами СССР. Война Египта с Ливией, Ливии с Чадом, Анголы с ЮАР, афганская война, Ближний Восток. Терроризм и любовь. Страсть, предательство и равнодушие. Смертельная схватка добра и зла. Сюжет романа основан на реальных событиях. Фамилии некоторых персонажей изменены. «А если есть в вас страх, Что справедливости вы к ним, Сиротам-девушкам, не соблюдете, Возьмите в жены тех, Которые любимы вами, Будь то одна, иль две, иль три, или четыре.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.