Песочный трон - [18]

— Твоя забота умиляет!

— Я рада, что ты смогла взять себя в руки, дорогая! Боюсь, это не последнее испытание для тебя. И я вряд ли смогу помочь. Впрочем, ты справишься. При дворе для всех ты осталась белой овечкой — вот и не показывай зубы слишком явно. Волков боятся, но не любят. Будь внимательна. И… Особенно остерегайся двух людей — фаворитку Вистера Медвену и Роберта сен Атори. Эти люди опасны, даже если тебе будет казаться обратное.

Эрри кивнула.

— Граф показался мне не таким уж монстром, как ты его рисуешь, — неуверенно заметила она.

— О! Поверь, моей фантазии и опыта не хватит на то, чтобы придумать более ужасный образ.

Но как бы мать ни старалась нагнать страха на герцогиню Байе, её слова вызывали всего лишь любопытство.

Но — всё после… Пока не до того.

— Нэнси!

Тучная Нэнси, с большим трудом перенёсшая тяготы пути в столицу, едва волочила ноги до выделенных её госпоже покоев. Однако стоило Эрри обратиться к ней, тут же подобралась.

— Да, госпожа.

Это наедине она могла позволить себе говорить с Эрвианной, как с маленькой девочкой, няней, а после и воспитательницей которой стала много лет тому назад. При леди Валении она строго соблюдала все правила и приличия, потому тут же согнула спину, как бы тяжело ей это ни далось.

— Позови моих служанок и можешь быть свободна на сегодня, — проявила снисхождение Эрвианна, поймав благодарную усталую улыбку Нэнси.

— Одну минуту, госпожа, — сказала она, поставив шкатулку с драгоценностями на столик у кушетки и, отвесив ещё один быстрый поклон, выскользнула в дверь.

— Оставь меня, мама. Я слишком устала, чтобы сейчас мыслить здраво. Но вечером с радостью выслушаю все твои наставления ещё раз.

— Вечером ты должна будешь преклонить колени перед королевской четой…

— Знаю. И для этого мне понадобится гораздо больше сил, чем ты себе можешь представить.

Валения поморщилась, но спорить дальше не стала.

— Отдыхай, дорогая, — сказала она, покидая покои дочери и направляясь в свои, что были её вторым домом уже несколько десятилетий.

Сиятельная герцогиня де Байе откинулась на спинку кушетки и прикрыла глаза. Но и это не помогло. Стало только хуже. Оградившись от реальности, она как наяву переживала события двухлетней давности.

…Вистер, сидящий в кресле напротив.

Чуть постаревший с последней их встречи, но такой же немногословный и жёсткий.

Таким ли должен быть правитель страны, разодранной внутриусобными распрями?

Он никогда не был красив. Крючковатый нос с заметной горбинкой, узкие чёрные глаза и проседь в тёмных волосах. Острый, как сталь, взгляд и упрямая линия губ. И даже едва заметная щетина и тёмные круги под глазами от частого недосыпа. Изрезанные шрамами руки, шелестящие по подлокотникам кресла жёсткими мозолями.

Хмурился и всё время вертел кольца, которые едва несколько дней как стал носить. Создавалось впечатление, что они ему жмут, мешают, сковывают его свободу. Одёргивал манжеты тонкой рубашки, привыкнув носить форменную, с коротким рукавом и из грубой ткани.

— Ты смиришься, Эрвианна, — жёсткий тон, грубые слова. Непреклонность. Ещё вчера он так же отдавал приказы на поле боя. — Или взойдёшь на плаху вместе с мужем.

Не стоило сомневаться, что так оно и будет.

Вистер был превосходным воином и полководцем. Но красивых ядовитых речей выплетать не умел. Жёстко и холодно. И тот, кто посмел бы ослушаться, умирал.

Однако всё нутро Эрвианны бунтовало от мысли, что ей придётся разделить ложе и жизнь с кем-то, кроме Роневана. Как вообще жить — без него?! Надежда… Глупая и ничем не подкреплённая надежда на чудо…

— Ваше Величество, — прохрипела она в ответ, — я смиренно разделю участь моего мужа.

— Даже зная, что она постигнет и твоего сына? — прищурился король после минутной паузы.

Эрри сначала подумала, что ослышалась. Даже король не посмел бы казнить последнего представителя рода, принадлежащего к высшей знати. Последнего мужчину не лишают жизни даже враги, возвращая его в род за неимоверно большой выкуп. Но глядя в его глаза поняла — может. И сделает, чем бы ни обернулось для него такое святотатство.

Даже сейчас, спустя два года, пальцы Эрри мелко задрожали, а из-под опущенных век проступили слёзы.

— Позвольте мне хотя бы надеть полагающийся годовой траур… — слабым, словно не своим голосом попросила Эрвианна.

Король щёлкнул языком и криво улыбнулся.

— Нет, сиятельная герцогиня де Байе, дочь герцога де Саменти. Нет. Слишком много денег и влияния в таких маленьких ручках могут причинить слишком много беспокойства. Ты завтра же станешь женой графа сен Фольи.

— Но он мне не ровня, — привела последний довод Эрвианна.

Король резко поднялся и собирался уже выйти, оборвав разговор. Но остановился в полушаге от двери и, не оборачиваясь, бросил:

— Дочь и жена изменников… Кто кому не ровня, Эрри..?

…Тихий стук в дверь развеял слишком живо представшее перед глазами воспоминание.

Герцогиня Байе быстро стёрла с лица мокрые солёные дорожки и разрешила войти.

Две служанки, которых Эрвианна видела впервые, согнулись в поклонах. Обе светловолосы, таллвийки, и примерно одного возраста. В синих платьях дворцовой прислуги….

— Я просила прислать моих служанок, — едва сдерживая злость, прошипела герцогиня.