Песня моей души - [28]

Всю эту ложь придумал Эндарс, то ли обладавший богатым воображением, то ли часто попадавший в разные переделки и наловчившийся из них выбираться. Светловолосый мужчина выглядел серьёзным, темноволосый ловко прикинулся, будто так оно и было, как тот рассказал, хотя только что услышал эту версию истории. Роман, изведённый ожиданием, попытался выгнать путников, но те вежливо не поддавались. Оба проявили такую степень вежливости и дружелюбия, что, кажется, выгонять их брату стало совестно.

Точнее, мне так показалось. Это была моя версия. А брат, взяв долгую паузу, вдруг предложил им еду и кров до вечера за десять серебряных с каждого. Обычно люди уходили уже после требования заплатить четыре или шесть серебряных. Но маги, переглянувшись, любезно согласились — и тут же полезли за кошелями — и выгонять их Ромке расхотелось. Люди, пошептавшись, разошлись. Они бы и сами пустили путников за двадцать серебряных, однако понимали, что мой брат таких богатеев-постояльцев навряд ли отпустит.

К вечеру Канрэл ослабел, а Эндарса сразил сильный кашель. Они начали просить разрешения остаться у нас на неделю, чтобы отлежаться и набраться сил. Брат получил ещё двадцать серебряных монет, однако дружелюбнее не стал. Позвал меня «пошептаться во дворе».

— Не следовало мне пускать их в дом, — едва слышно сказал Роман, когда мы вышли на улицу, — Но мне, увы, очень нужно серебро.

— Что-то случилось? — он меня встревожил.

— Этот дом не наш, а мне так хочется, чтобы у нас с тобой был свой.

— Хозяева оставили его нам.

— Они могут вернуться в любой день, если им не понравится жизнь в Среднем городе. И, разумеется, нас тут же выгонят. Мы для них чужие.

— Другая такая возможность скопить монет нам вряд ли представится? Я поняла.

— Нет, ты не всё поняла, — мужчина ухватил меня за локоть и шепнул мне в ухо: — Я ведь за тебя беспокоюсь, Алинка. Самые страшные мужчины — те, которые красивы.

— Ты преувеличиваешь. Они…

— Тебе не ясно, что я имею в виду? Ты ведь не глупая, сестра.

— Обещаю, я за себя постою.

Он до боли сжал мою руку, шепнул:

— Не верь красивым словам. Надёжных людей не осталось. По крайней мере, я сам с такими не встречался.

Грустно улыбнулась:

— Роман, за те годы, которые прошли после пожара, я научилась отличать пустые обещания от честных. И прекрасно знаю, как редко кто-то их выполняет.

— Надеюсь, ты училась на чужих ошибках, а не на своих?

— Я увидела достаточно, чтобы быть недоверчивой.

Лишь тому магу поверила. Роман был прав, надо забыть его. Только у меня не получается.

Мы вернулись в дом. Брат первым шагнул на кухню, туда, где нас ждали нежданные постояльцы. Пока он убеждал этих «странников», будто кроме наших всего лишь две кровати — в его комнате — не рассыплются, вздумай они на них вздремнуть, печально обдумывала в своей комнате, как мне дальше жить. Будь у меня та обещанная сила, я могла бы помирить три страны. Увы, я не воин и не маг, а бедная простолюдинка. К моим словам не прислушаются. Вот если бы о мире задумались три короля… возможно ли такое?

— Алина, застели две свободные кровати, пожалуйста. Два одеяла сам вытащу из сундука.

Иду в его комнату. Точнее, в его бывшую комнату. Неделю брат не сможет жить в ней в гордом одиночестве, вольный и свободный, как король целый страны. Думаю, вытерпит. Денег ему два путника прилично отвалили. К тому же, брат окажется рядом с Канрэлом и Эндарсом: так ему будет сподручнее за ними следить. Немного беспокоюсь за Романа, но, думаю, мои опасения не оправдаются. Воровать-то у нас и нечего особо. Тем более, брат — мужчина. А мне и в правду спокойнее, что незнакомцы будут у него на виду, тем более, ночами.

Сердце подозрительно застучало, стоило оказаться рядом с темноволосым магом. Убеждала себя, что сравнение Канрэла и того мага всего лишь проделка моего воображения, но ничего не могла с собой поделать. Брат, как назло, потом заставил меня сесть рядом с ним на скамье и выслушать все местные слухи. Видимо, он наблюдал, как изменяются лица Канрэла и Эндарса при той или иной сплетне или байке, заодно хотел понять, как они относятся ко мне. В какой-то миг прислонила голову к стене, сомкнула веки…

Проснулась на заре, села на кровати, осмотрелась. Не сразу сообразила, отчего спала в платье в своей комнате. Сообразив, мысленно поблагодарила Романа. Потянулась. Зевнула. Медленно слезла с кровати и открыла ставни. Вроде бы хорошо выспалась. Замечательно. Теперь следует распустить волосы, расчесать и снова заплести их в косу. Где же гребешок? Ох, я вчера забыла его на подоконнике.

Неслышно ступая, прошла по тёмному коридору. На пороге кухни замерла. Оказалось, раненый маг проснулся ещё раньше меня. Повернувшись левым боком к порогу, он склонился над ведром с колодезной водой. Тёмно-русые волосы смешно торчали в разные стороны, лишь на затылке и над ушами мужчина немного пригладил их. На слегка загоревшей коже белела повязка на ране. Прилично ли мне заходить за гребешком? Тьфу, этот дом сейчас принадлежит мне и моему брату, а на Канрэле одеты и штаны, и сандалии.

Отчего-то не двигаюсь, наблюдая за незнакомцем, смущающим меня. Тот смотрит на воду. И у него такое лицо, будто он давно не видел своего отражения. Ох, какая бессмыслица лезет мне в голову!