Песня Кахунши - [40]
– Не знаю…
– Как это – не знаю?
– Просто играл… мы с Сумди играли…
Пальцы Ананда-бхаи сжимают плечо Чамди.
– Что вы хотели украсть?
– Ничего…
– Человек мажется маслом, если хочет проскользнуть куда-то. Так куда вы хотели залезть?
Чамди извивается от боли. Пальцы Ананда-бхаи нащупали нерв на плече и давят все сильнее. Перед глазами черный экран телевизора. Рот открывается, Чамди хочется стонать, кричать, прекратить эту муку.
– В храм… – бормочет он, опускаясь на пол.
Пальцы разжимаются.
– Зачем?
– Сумди придумал, как его ограбить…
Чамди ужасно стыдно: он свалил вину на друга. Может, Сумди его простит? У Чамди нет выбора, Ананду-бхаи надо сказать правду.
– Я хотел залезть в храм через окно и украсть пожертвования. Простите меня.
– А насчет Даббы?
– Дабба умер. Я не соврал.
– Ты про ювелира говорил.
Чамди не знает, как ему быть. Лучше промолчать. Поднять глаза он не решается, разглядывает серый бетонный пол.
– Ясно, – говорит Ананд-бхаи.
Звонит телефон, но он даже головы не поворачивает. Чамди колотит дрожь, он ждет нового удара. Телефон все звонит и звонит, и Чамди очень страшно, потому что Ананд-бхаи не двигается. Телефон замолкает, и в тот же миг Ананд-бхаи говорит:
– Видишь ящик?
Чамди смотрит в пол. Ананд-бхаи берет Чамди за подбородок, заставляет его поднять голову. В бороде Ананда-бхаи по-прежнему висят все те же две рисинки. Ананд-бхаи показывает на старый комод:
– Открой верхний ящик.
Чамди хочет встать с пола, но ноги подгибаются.
– Я два раза не повторяю.
Чамди хочет сказать, что у него нет сил, но вместо этого упирается ладонями в пол и кое-как поднимается. Идет мимо темного экрана к комоду.
– Открывай.
Чамди тянет за бронзовую ручку.
– В ящике карта, – говорит Ананд-бхаи.
Действительно. Большая сложенная карта, в пятнах, будто от пролитого чая. На карте надпись: БОМБЕЙ.
– Подними ее.
Чамди сует руку в ящик. Нащупывает что-то твердое. Достает.
Нож. Похож на тот, который Мунна украл у мясника.
Чамди оглядывается на Ананда-бхаи.
– Дай сюда.
Чамди держит нож за рукоятку. Черную, отполированную многими руками. Касаться ее неприятно. Чамди старается держать нож лезвием вниз.
– Теперь отрежь себе язык.
Наверное, Чамди просто не расслышал.
– Ты мне соврал, – говорит Ананд-бхаи. – Теперь отрежь себе язык.
Он спокоен, в его голосе нет ни раздражения, ни ненависти. Ананд-бхаи стоит, скрестив руки на волосатой груди.
– Я жду. Или ты сам это сделаешь, или я. Имей в виду, я перфекционист. Это значит, что резать я буду медленно и аккуратно. Если получится неровно, начну сначала.
– Простите меня, пожалуйста! Я сказал неправду, чтобы спасти Гудди!
– Гудди мы спасли. А тебе придется заплатить. Как Мунне. Помнишь Мунну? Я поймал его с поличным, вот с этим самым ножом. И ничего ему не сделал, пока он не обнаглел. Он вел себя со мной непочтительно. Сказал, что плевать хотел на полицию. Только мне позволено такое говорить, мне и больше никому. Мунну надо было наказать. И тебя тоже, ведь ты соврал и этим оскорбил меня.
– Прошу вас… умоляю!
– Ладно, я сам все сделаю. Давай нож.
Ананд-бхаи берет нож и крепко хватает Чамди за плечо.
– Ничего, – говорит он. – Ты же не глухой будешь. Слышать куда важней, чем говорить.
Чамди пытается отодвинуться, но цепенеет под взглядом Ананда-бхаи. Не уйти. Он и до зеленой занавески добежать не успеет, этот бандит метнет нож ему в спину.
– Язык!
– Умоляю…
– Высунь язык! – ревет Ананд-бхаи.
Чамди подпрыгивает. Рот открывается сам собой. Ананд-бхаи хватает ногтями кончик языка.
– Теперь понятно, почему ты так много врешь! Вон он у тебя какой длинный! Не дергайся, а то в глаз попаду. Ну вот, сейчас я тебе язык одним махом оттяпаю. На счет три. Вдохни поглубже. Раз, два…
Чамди мычит.
– Перестань! По голове я тебя пока не бил, с чего ж ты вдруг поглупел?
Он делает маленький надрез. По лезвию ножа бежит кровь.
– Чувствуешь? Я начал.
Из глаз Чамди катятся слезы.
Ананд-бхаи отпускает язык.
– Простите, простите меня, – молит Чамди. – Я что угодно…
– Что? Давай говори, пока можешь.
– Что угодно для вас сделаю…
– Я тебе велел отрезать язык. Простое дело, а ты даже этого не выполнил.
– Что угодно, только не это! Я всю жизнь буду милостыню для вас собирать!
– Очень надо.
– Буду делать, что прикажете. Воровать буду.
– Еще что?
– Воровать… все буду делать, все, что скажете!
– Точно?
– Честное слово!
Ананд-бхаи проводит указательным пальцем по лезвию. Шумно втягивает воздух пару раз, как будто в носу у него что-то застряло.
– Положи нож обратно.
Чамди идет к комоду. Порез на языке горит. Опять звонит телефон. Занавеска на двери отодвигается, входит Рани с белым пластиковым пакетом в руке. Чамди тошнит от запаха еды. Впрочем, сейчас он бы все равно ничего съесть не смог, язык очень болит. Ананд-бхаи молчит. Рани кладет пакет на телевизор и снимает трубку. Говорит тихо, будто чувствует, что здесь произошло.
– Ты мне нравишься, – говорит Ананд-бхаи. – Рискнул жизнью ради спасения друга. Мне нужны такие.
Чамди озадачен.
– И соображаешь. Я тебе поверил насчет Даббы. Конечно, я бы в минуту вытряс из тебя правду, если б захотел. Но нельзя огорчать старуху. Она теперь постоянно из-за меня переживает. Я и Гудди-то привез, только чтоб она успокоилась. Скоро мне придется убить многих. Так пусть Господь видит, что я хоть девчонку спас. Потому я ее и вытащил. Ладно, проехали. Главное – ты мне нравишься.
Роман «Непотерянный рай» дополнит и несколько расширит представление советского читателя о современной польской прозе, заставит его задуматься над многими важными в жизни каждого человека проблемами.Повествуя о любви художника Анджея к молодой девушке Эве писатель стремится к психологической точности, к многогранности в изображении чувств, верит, что любовь, если она полна и истинна, должна быть свободна от эгоизма.
Все события, описанные в данном пособии, происходили в действительности. Все герои абсолютно реальны. Не имело смысла их выдумывать, потому что очень часто Настоящие Герои – это обычные люди. Близкие, друзья, родные, знакомые. Мне говорили, что я справилась со своей болезнью, потому что я сильная. Нет. Я справилась, потому что сильной меня делала вера и поддержка людей. Я хочу одного: пусть эта прочитанная книга сделает вас чуточку сильнее.
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.
В книгу замечательного польского писателя Станислава Зелинского вошли рассказы, написанные им в 50—80-е годы. Мир, созданный воображением писателя, неуклюж, жесток и откровенно нелеп. Но он не возникает из ничего. Он дело рук населяющих его людей. Герои рассказов достаточно заурядны. Настораживает одно: их не удивляют те фантасмагорические и дикие происшествия, участниками или свидетелями которых они становятся. Рассказы наполнены горькими раздумьями над беспредельностью человеческой глупости и близорукости, порожденных забвением нравственных начал, безоглядным увлечением прогрессом, избавленным от уважения к человеку.