Песни преданности - [15]

, благовониями, лампадой, фруктами, орехом бетеля, цветами и водой!

(132)

Твои стопы для меня все; да буду я уповать исключительно на Тебя. Я вижу Твои стопы повсюду; Витхала пронизывает все три мира. Споры о Твоей природе — лишь лабиринт, из которого нет выхода; избавь меня от участия в них. Тука говорит: ты присутствуешь даже в мельчайших частицах мироздания, и в то же время я вижу, что Ты больше, чем само пространство.

(133)

Речь не может описать это, но, в то же время, ради нашего удовлетворения, Ты должен произносить слова. Тело Бога подобно зеркалу, в котором каждый видит свое собственное отражение. Одна лишь вера приносит урожай в форме Бесконечного. Тука ошеломлен количеством урожая; он сидит и распределяет его.

(134)

В этом присутствует радость, которая всегда остается новой; о ней нужно говорить в обществе святых. Если мы запоминаем форму чего-либо, оно объединяется с нашим собственным бытием; оно не существует отдельно ни одно мгновение. Если ты собираешься поклоняться Ему, представляй Его как всю Вселенную; бесполезно ограничивать Его какой-то одной точкой. Тука говорит: вот как я воспринимаю Его; я смиренно склоняю голову к Его стопам.

(135)

Мы любим этот никчемный мир только пока неспособны увидеть Того, кто пронизывает его. Нараяна — отец мира, Нараяна пронизывает его; когда мы принимаем Его в качестве своего идеала, все прочее оказывается ложным. Когда восходит солнце, нам становятся не нужны светильники: их огни теряются при дневном свете. Тука говорит: груз прошлого удерживает нас в тисках мира; тайна спасения — в Нараяне — вот несомненная истина.

(136)

Хари внутри и вовне; Хари запер меня в моем сердце. Хари придавил камнем мои желания; Он ограбил меня, лишив мирского богатства. Хари отдал мне свою душу в обмен на мою; Он создал пропасть между мной и другими людьми. Тука говорит: Хари неотделим от нас, Он окружает нас со всех сторон.

(137)

Разве жених отвергнет новобрачную потому, что ею по два года обладали гандхарва и Агни[76]? Корова поедает отбросы, однако она чиста; точно так же и любой поток воды, если в нем присутствуют воды Ганги. Дерево пиппала вырастает из вороньего помета; если рассмотреть обстоятельства рождения Пандавов, то окажется, что они появились на свет вследствие греха. Шакунтала, Сута, Карна, Шринга и Вьяса — их имена разрушают грех. Вспомните Ганику, Аджамилу, Кубджу, Видуру, вспомните также, кем были Пингала, Вальха, Вишвамитра, Васиштха, Нарада, — было ли их происхождение безупречным? Мужчины и женщины, чьи деяния закрывали перед ними врата освобождения, тем не менее, освободились силой своего покаяния и памятования о Хари. Тука говорит: Господь Хари не смотрит на происхождение человека; тот, кто принимает происхождение в расчет, отправляется в ад.[77]

(138)

Изначальный образ находится за пределами ума и речи; поэтому, чтобы измерить Тебя, и была дана наука преданности. С помощью мерила преданности я измерю Бесконечность, ибо, поистине, нет другого способа сделать это. Тебя нельзя достичь ни посредством жертвоприношений, аскез и манипуляций с телом, ни с помощью созерцания. Тука говорит: о Кешава, прими наше служение, когда мы предлагаем его Тебе в духе простой веры.

(139)

Есть ли Ему пределы? Приблизились ли мы к Нему хоть ненамного посредством своих поисков, все новых и новых изучений Того, кто наполняет собою весь мир? Атомы и большие массы материи равным образом могут делиться до бесконечности; если шрути говорят, что Он «не то, не то», то они также исчерпали все свои возможности дать Ему определение. Для личинки жука, что обитает внутри фрукта, существуют небеса, соответствующие ее размерам, но сколько таких фруктов на одном дереве! Бесконечный показал Арджуне в своем теле вновь сотворенные вселенные и мир Кришны. Тука говорит: крепко цепляйся за одеяния святых; если ты попытаешься измерить Его, сколь долгая жизнь тебе понадобится?

(140)

Йогины созерцают отражение Твоего сияния, мы же воочию видим Твой изначальный образ. Господь стоит в полный рост, уперев руки в бедра, Его тело источает фиолетовое сияние. Он пронизывает собой весь мир, и все же обитает вдалеке от него; Он тайно пребывает внутри всего, всегда оставаясь неизменным. У Него нет ни формы, ни очертаний, ни имени; мы должны подходить к Нему в душе. Нет у Него ни предела, ни деления; к Нему неприменимы категории касты; у Него нет ни семьи, ни касты, ни головы, ни рук, ни ног. Радость веры просвещает невежественных через их собственное любовное стремление /к Богу/, говорит Тука.

(141)

Я не способен славить Тебя; шрути стоят пред Тобой неподвижно и безмолвно; четыре состояния речи затихли[78], беспомощные, — вот каков Твой образ, о Хари! Этот образ таков, что наши глаза не могут узреть его, ибо, глядя на него, /даже/ Брахма и прочие /божества/ впадают в заблуждение. Брахма и прочие /божества/ находятся в тисках кармы, поэтому они вынуждены скитаться от рождения к рождению. Тука говорит: Твои божественные свойства, Твои имена и образы неисчислимы, как же мы можем описать их?

(142)

Совершенные йогины сидят, укрывшись в тихих местах, погруженные в созерцание; Он нисходит к ним, чтобы защищать их; Он утоляет их голод и жажду; когда им жарко, Он дарит им прохладу; они научились пренебрегать телесными ощущениями. Чье общество приносит им радость, кроме общества Хари? Какое мирское наслаждение волнует их души? Они ни на мгновение не прельстятся положением царей. Тука говорит: безмерной милостью Нараяны яд превращается в нектар