Песни и стихи. Том 2 - [25]
Какие всё-таки замечательные люди — заики. Тихие, отзывчивые, никуда не спешат, а главное, чем они хуже нас, в самом деле? Ничем. Гитлер вон вовсе не заикался, не говоря уже о Муссолини. И что из этого вышло? Ничего! Вышло, то есть, кое-что гнусное, но именно потому, что не были они заиками. А будь они ими — не произнесли бы ни одной речи во вред международному народу.
Наши заики — это некие отшельники, что ли. В хорошем то есть смысле. А заикание — не порок, большое свинство. Их и лечат-то как-то красиво. Без уколов этих, от которых бывает импотенция, бывает, бывет.
Вот! Лечат их как? Выводят на улицу, строят в стройные ряды и заставляют подходить к прохожим и спрашивать, например, вежливо: «Вы не женаты ли?» или «Где остановка трамвая номер 12379?». А такого и нет вовсе. Но это неважно, важно спросить в течение более короткого времени, чем все остальные. У них и секундомеры щёлкают, и отметки им ставят. А в магазине надо спросить: «Сколько стоит колбаса?». Или сказать: «Вы мне неправильно сдали сдачу». Это, может, и неправда, но это не главное, главное — спросить покороче. Их не очень мучают, считают в минутах и оценивают по 100-балльной системе.
— Вы, — говорят, — батенька, получили 68, а вы, Митенька — 2.
Тут они должны сказать спасибо и разойтись обратно в больницу.
Сегодня все получили по 100, потому что вопрос был хороший: «У вас водка есть?»
Нянечки играют в «дураки», именно «в дураки», а не в дурака. Как эти психи. Потому что у нянечек в это понятие входят и немецкий дурак, и английский, и, конечно, русский, настоящий дурак, и, конечно, все эти психи — дураки. Нянечки — прекрасные женщины. Они не бабы, они женщины. Одна мне сегодня сказала: «Красавчик ты наш». Да! Я уже об этом говорил.
Какой я красавчик, у меня гены и хромосомы изуродованы ЛСД (это я прочитал в «Огоньке»). Это про них — на Западе, а у меня все оттуда, с Запада, все польские евреи. Но этого никто не знает. Все думают, что я — негр. Почему, интересно? Ведь я не чёрный. Наверное, из-за кудрявых волос на груди. Конечно же, из-за волос, как я раньше не догадался! Как всё-таки приятно делать открытия!
Да! Совсем забросил я теорию нелинейных уравнений в искривленном пространстве. Надо будет вспомнить, а то совсем отупел. А сейчас для тренировки:
[(β)>2 + р>3 + А>0 + i - i - 3 - B - E - P - Г - i ]>10
Ха-ха-х-а.
Эти идиоты играют в домино. Глупо. Выигрывает тот, у кого меньше очков. Это уже совсем чушь. Думают и стучат, стучат. Зачем стучать? Не стучите! Слышите! Стукачи! Предатели! Продажные шкуры. Только не бейте, меня нельзя бить, я ещё ничего не сделал!
Это просто так. Я вообще не поэт, я… Кто я? Что я? Зачем я? Жизнь, какая же ты всё-таки сволочь!
Поговорим теперь о пресловутом недостающем звене. Люди! Чего вам недостаёт, кого недостаёт вам, люди? Вам недостаёт питекантропов! Вы пишете громадные исследования и теряетесь в догадках. А между тем, ответ — вот он. Слушайте же и успокойтесь, и раз и навсегда забудьте о звене!
Жили-были питекантропы, родами или гуртами, попарно ли, моногамно ли, только были у них свои любви и печали, свои горести и радости, и делили они их между собой поровну, будьте уверены.
И однажды взглянули они вокруг себя: тьма кругом тьмущая, только что кончилась мезозойская эра, и не начинался ещё третичный период, и никакого просвета впереди, эдакое междувластие. Встали они на две конечности и воскликнули: «У-a!». Большего они ещё, к сожалению, не могли, потому что не могли, и всё. Воскликнули они своё горькое» у-а» и ушли в горы. Тактика известная — Мао Цзедун уходил в горы и Кастро, но они вернулись, а питекантропы — нет. Летом были скачки и культурные револю, сафра и охота с Раулем в Беловежской пуще на привязанных зубров и привязанных фазанов, а у питекантропов не было этого, как не было ещё дружбы народов и великого китайского противостояния. Питекантропы ушли в горы и осели там плотно, настолько плотно, что сами стали этими горами и спрессовались с ними. Потом народились новые обезьяны, и новые питекантропы, послушные зову предков, сказали своё «у-a» и ушли в горы и спрессовались, потом новые и т. д. Так что дальше питекантропов история человечества не пошла. Всё осталось так же, и только горы, скорее всего Гималаи, свидетельствуют об этом и растут на глазах, потому что на них спрессовываются питекантропы. А мы? Откуда мы? А мы — марсиане, конечно, и нечего строить робкие гипотезы и исподтишка подъелдыкивать Дарвина. Дурак он, Дарвин. Но он не виноват в этом. Тогда был капитализм.
Так зачем вам, люди, это недостающее звено? Бросьте доставать недоставаемое, а доставайте лучше звёзды для своих любимых и сыр голландский. Говорят, его нет — мы здесь этого не знаем! Есть или нет! Вот в чём вопрос!
Сегодня произошёл возмутительный случай, который потряс меня с фундамента до основания, подобно Ашхабадскому землетрясению в 1949 году и Ташкентскому в 1966-67 годах.
Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.
Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Без свободы я умираю», – говорил Владимир Высоцкий. Свобода – причина его поэзии, хриплого стона, от которого взвывали динамики, в то время когда полагалось молчать. Но глубокая боль его прорывалась сквозь немоту, побеждала страх. Это был голос святой надежды и гордой веры… Столь же необходимых нам и теперь. И всегда.
В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.
Можно ли убежать от себя? Куда, и главное — зачем? Может быть вы найдете ответы на эти вопросы в киноповести Леонида Леонова и в балладах Владимира Высоцкого, написанных для одноименного фильма. Иллюстрации В. Смирнова.
Шерил – нервная, ранимая женщина средних лет, живущая одна. У Шерил есть несколько странностей. Во всех детях ей видится младенец, который врезался в ее сознание, когда ей было шесть. Шерил живет в своем коконе из заблуждений и самообмана: она одержима Филлипом, своим коллегой по некоммерческой организации, где она работает. Шерил уверена, что она и Филлип были любовниками в прошлых жизнях. Из вымышленного мира ее вырывает Кли, дочь одного из боссов, который просит Шерил разрешить Кли пожить у нее. 21-летняя Кли – полная противоположность Шерил: она эгоистичная, жестокая, взрывная блондинка.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.