Песни и стихи. Том 1 - [49]
Ужасно повысилось знанье.
Что, если и там почкованье?
МАРШ КОСМИЧЕСКИХ НЕГОДЯЕВ
Вы мне не поверите и просто не поймёте —
В космосе страшней, чем даже в Дантовом аду.
По пространству-времени мы прём на звездолёте,
Как с горы на собственном заду.
От Земли до Беты восемь дён,
Ну, а до планеты Эпсилон
Не считаем мы, чтоб не сойти с ума.(Припев)
Вечность и тоска, ох, влипли как,
Наизусть читаем Киплинга,
А кругом космическая тьма.
На Земле читали в фантастических романах
Про возможность встречи с иноземным существом.
Мы на Земле забыли десять заповедей рваных —
Нам все встречи с ближним нипочём.
Ну, от Земли до Беты восемь дён,
Ну, а до планеты Эпсилон
Не считаем мы, чтоб не сойти с ума.
Вечность и тоска — игрушки нам,
Наизусть читаем Пушкина,
А кругом космическая тьма.
Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешёвых,
От дурных болезней и от бешеных зверей.
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых —
На Земле бывало веселей.
Припев
Прежнего земного не увидим небосклона,—
Если верить россказням учёных чудаков,
Ведь когда вернёмся мы, по всем по их законам
На Земле пройдёт семьсот веков.
То-то есть смеяться отчего, — на земле бояться нечего,
На земле нет больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного, но теперь узнали — нет его
Ныне, присно и вовек веков.
НЕПРАВДА, НАД НАМИ НЕ БЕЗДНА, НЕ МРАК
Неправда, над нами не бездна, не мрак,—
Каталог наград.
И любуемся мы на ночной зодиак,
На вечное танго созвездий.
Глядим, запрокинули головы вверх,
В безмолвье, тайну и вечность.
Там трассы судеб и мгновенный наш век
Отмечены в виде невидимых вех,
Что могут хранить и беречь нас.
Горячий нектар в холода февралей,
Как сладкий елей вместо грога
Льёт звёздную воду чудак Водолей
В бездонную пасть Козерога.
Вселенский поток и извилист и крут,
Окрашен то ртутью, то кровью.
Но вырвавшись с мартовской мглою из пут,
Могучие рыбы на нерест плывут
По млечным протокам к верховью.
Декабрьский стрелец отстрелялся вконец,
Он мается, копья ломая.
И может без страха резвиться телец
На светлых урочищах мая.
Из августа изголодавшийся лев
Глядит на овена в апреле.
В июнь к близнецам свои руки воздев,
Нежнейшие девы созвездия Дев
Весы превратили в качели.
Лучи световые пробились сквозь мрак,
Как нить Ариадны, конкретны,
Но и Скорпион, и таинственный Рак,
От нас далеки и безвредны.
На свой зодиак человек не роптал,
Да звёздам страшна ли опала?
Он эти созвездия с неба достал,
Оправил он их в драгоценный металл,
И тайна доступною стала.
КАЖДОМУ ХОЧЕТСЯ МАЛОСТЬ ПОГРЕТЬСЯ
Каждому хочется малость погреться,
Будь ты хоть гомо, хоть тля.
В космосе шастали как-то пришельцы,
Глядь — перед ними Земля,
Наша родная Земля.
Быть может, закончился ихний бензин,
А может, заглохнул мотор.
Но навстречу им вышел какой-то кретин
И затеял отчаянный спор.
Надо было раскошелиться
И накормить пришельца,
Надо бы раскошелиться,
А он ни мычит, ни телится.
И неважно, что пришельцы
Не ели чёрный хлеб,
Но в их тщедушном тельце
Огромный интеллект.
И мозгу у пришельцев —
Килограмм, примерно, шесть.
Ну, а у наших предков,—
Только челюсти и шерсть.
Надо было раскошелиться
И накормить пришельца.
Надо бы раскошелиться,
А он ни мычит, ни телится.
МУЗА
Сейчас взорвусь, как триста тонн тротила,
Во мне заряд нетворческого зла.
Меня сегодня Муза посетила,
Посетила, так немного посидела и ушла.
У ней имелись веские причины,
Я не имею права на нытьё.
Представьте, Муза ночью у мужчины.
Бог весть, что люди скажут про неё.
И все же мне обидно, одиноко.
Ведь эта Муза — люди подтвердят —
Засиживалась сутками у Блока,
У Бальмонта жила не выходя.
Я бросился к столу, весь в нетерпеньи.
Но, Господи, помилуй и спаси.
Она ушла, исчезло вдохновенье,
И три рубля, должно быть, на такси.
Я в бешенстве мечусь, как зверь, по дому.
Ну, Бог с ней, с Музой, я её простил.
Она ушла к кому-нибудь другому,
Я, видно, её плохо угостил.
Огромный торт, утыканный свечами.
Засох от горя, да и я иссяк.
С соседями я выпил, сволочами.
Для Музы предназначенный коньяк.
Ушли года, как люди в чёрном списке.
Всё в прошлом, я зеваю от тоски.
Она ушла безмолвно, по-английски.
Но от неё остались две строки.
Вот две строки: «Я гений, прочь сомненья.
Даёшь восторги, лавры и цветы!»
Я помню это чудное мгновенье.
Когда передо мной явилась ты.
ВТОРОЕ «Я»
И вкусы, и запросы мои странны,
Я экзотичен, мягко говоря:
Могу одновременно грызть стаканы
И Шиллера читать без словаря.
Во мне два «Я», два полюса планеты.
Два разных человека, два врага.
Когда один стремится на балеты.
Другой стремится прямо на бега.
Я лишнего и в мыслях не позволю,
Когда живу от первого лица.
Но часто вырывается на волю
Второе «Я» в обличье подлеца.
И я борюсь, давлю в себе мерзавца.
О, участь беспокойная моя.
Боюсь ошибки, может оказаться,
Что я давлю не то второе «Я».
Когда в душе я раскрываю гранки,
На тех местах, где искренность сама,
Тогда мне в долг дают официантки,
И женщины ласкают задарма.
Но вот летят к чертям все идеалы,
Но вот я груб, я нетерпим и зол.
Но вот сижу и тупо ем бокалы,
Забрасывая Шиллера под стол.
А суд идёт, весь зал мне смотрит в спину.
Вы, прокурор, вы, гражданин судья,
Поверьте мне, не я разбил витрину,
А подлое моё второе «Я».
И я прошу вас, строго не судите.
Лишь дайте срок, но не давайте срок.
Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.
Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Без свободы я умираю», – говорил Владимир Высоцкий. Свобода – причина его поэзии, хриплого стона, от которого взвывали динамики, в то время когда полагалось молчать. Но глубокая боль его прорывалась сквозь немоту, побеждала страх. Это был голос святой надежды и гордой веры… Столь же необходимых нам и теперь. И всегда.
В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.
Можно ли убежать от себя? Куда, и главное — зачем? Может быть вы найдете ответы на эти вопросы в киноповести Леонида Леонова и в балладах Владимира Высоцкого, написанных для одноименного фильма. Иллюстрации В. Смирнова.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.