Песчаный фён. Часть первая - [40]

— Сэр, вы должны это видеть.

Грай подошел и нахмурился: все, что он должен видеть, всегда необычайно важно. Радар выдавал множественное скопление отметок, подходивших сверху, и две отметки колоссальных размеров. Поняв все и сразу, Гюнтер с расширенными от ужаса глазами подбежал к системе связи и возопил:

— Щиты на полную мощность!!! Оборонительное построение конвоя! Атака из космоса и с воздуха. Два линкора, три сотни истребителей. Немедленно свяжите меня с базами космофлота Фобоса и Деймоса!

— Сэр, множественные запуски ракет с планеты! — прокричал радист.

Грай, приняв это во внимание, сказал:

— Всем, противоракетная и воздушная тревога! Выпустить истребители! Системы ПВО на полную мощность! Как можно скорее выйти на устойчивую орбиту Марса! — Грай обернулся к главному физику. — Как видите, до взлета с планеты дело не дошло.

Палубы кораблей, от транспортника и до крейсера, пронзил вой сирены боевой тревоги, столь страшный после столетий мира и процветания. Космические суда — величайшее из достижений цивилизации, наравне с медициной и физикой, разворачивали свои орудия, не знавшие еще кровавых битв, направляли друг на друга и открывали огонь.

Эрих, услышав боевую тревогу, не поверил своим ушам. Радостный настрой с него, как ветром сдуло. Берне понимал, что он ничего совершенно не может сделать, оставалось лишь надеяться и ждать. И в этой ситуации Эриха пугало больше всего одно: чувство полной своей беспомощности. Лишь сейчас он заметил, что его кровать стоит напротив иллюминатора. Эрих хотел было посмотреть туда, но тут почувствовал резкий толчок, проводка заискрила, а он ощутил, как его тело становится легким, отрывается от постели. То же самое происходило и с остальными. Берне осознал, что корабль падает. Однако он все же исхитрился посмотреть в иллюминатор, Марс приближался с невероятной скоростью. Эрих приготовился к столкновению, он лишь подумал: «Как быстро и неожиданно заканчивается жизнь». Но удара не последовало, лишь неведомая сила вдавила Эриха в пол, и он потерял сознание.

Пропажи судна, притом столь тихой, не заметил никто, кроме Грая. К нему успела дойти шифрограмма от Фарлоу: «Падаем тчк. Потеря питания реактора тчк. Щит пробит тчк. Потеряли правый жилой модуль и казармы тчк. Приближаемся к зоне а…» Далее сообщение обрывалось. Тем временем суда выплевывали из открывающих шлюзы ангаров сотни истребителей, которые устремлялись в бой против превосходящих сил противника, в секунду обрывались десятки человеческих жизней, громады двух линкоров поливали крохотные фрегаты потоком снарядов и лазерных лучей, но те, не имея возможности стрелять, держали энергощиты. Вдруг один из фрегатов — «Неуязвимый» — потерял защитное поле и тут же потонул в облаке взрывов. Связь с Голубцовым прервалась.

Весь второй космический флот был значительно слабее километровых линкоров, и Грай это понимал. Он и не надеялся выиграть бой, лишь тянул время, чтобы связаться с космическими базами, в нем все же жила надежда, что еще хоть кто-то остался там, на спутниках.

— Сэр, с Деймоса ответили, вывожу на прямую линию связи! — радостно заявил радист.

— Вас понял, быстрее! — поторопил Грай. Он уже стоял у проектора голограмм.

Возникло изображение человека в адмиральских погонах и белом мундире, он подозрительно смотрел на капитана.

— Капитан Гюнтер Грай, командующий вторым космическим флотом, — отдал честь Гюнтер. — Сэр, нам нужна помощь, у меня десять тысяч гражданских, мы эвакуируемся с Марса.

— Во-первых, временно командующий, — поправил неизвестный, — а во-вторых, можете даже не пытаться меня обмануть, на Марсе не осталось действующих военных баз.

— Вздор! — вскипел Грай, — не верите мне, я оправлю вам радиопозывной, должно быть, вам известно, что системы корабля не обманешь.

Гюнтер выслал пакет данных. Адмирал на голограмме с интересом всмотрелся в пришедший файл и после этого сказал:

— Что ж, в таком случае прошу прощения за недоверие, но у нас блокировали связь, и вы первые, с кем мы наладили контакт. Все наши транспортные суда час назад отошли к Земле, а мы сейчас на всякий случай прикрываем их отлет, мы собирались уже сами отходить, но тут вы, я посчитал это провокацией со стороны врага.

— Сейчас не до объяснений, адмирал, — оборвал монолог Грай, — мне срочно нужна поддержка, вы можете прислать сюда хотя бы один линкор?

— Линкор? У нас ни одного нет во флоте! — недоуменно произнес адмирал и тут же уточнил, — на вас напал линкор?

— Да! Не фрегат же!

— Я сожалею, капитан, но ничем вам помочь не могу.

Связь резко оборвалась.

— Адмирал! Адмирал! — бессильно прокричал Гюнтер.

Теперь он уже не знал, что делать. Грай безучастно взглянул на информационный щиток — потеряно еще два корабля. Один из них гражданский. Капитан сжал кулаки: «Помочь они ничем не могут! Ну нет, я так дешево не дамся!»

— Ксенакис, есть у вас идеи? — рявкнул Грай.

— Я заметил, — сказал задумчиво физик, вопреки ожиданиям Гюнтера, он сохранял спокойствие, — что наш противник слишком самоуверен, чтобы включить энергетические щиты. В принципе, мы можем этим воспользоваться: их масса чересчур велика для столь низкой орбиты, так что если нам открыть огонь по двигателям, то они не удержат минимальную скорость, и корабль упадет на планету. При этом, конечно, нужно отключить полностью щиты, но маневренность нам позволяет за несколько минут выйти из зоны огня, не покидая атмосферу, а стреляют они не более чем по одной цели за раз.