Первый разведвзвод - [12]
— Есть, — вяло отзывается Славка и осторожно, беззвучно кладет в корзину лемех.
Снова прибежал Жучок. Вот назола! То вертится под ногами, то за кузницу забежит.
— Пошли, хлопцы.
Легко дать команду. А попробуй тащить корзину железных обрезков! Хорошо, что я взял меньшую. Вот Олегу труднее приходится. Но он, как всегда, тихонько, без слов делает дело. Только сопит наш Олег Звонцов. Ну и фамилия — противоположная характеру…
Тихо в деревне — деревня спит. Рано у нас ложатся спать, когда наступает время уборки картошки. Некоторые даже свет не зажигают… Темными провалами со стороны улицы чернеют окна и в хате Микиты Силивонца.
Хорошо, что он не держит собаки, а то бы она подняла вой. Мы осторожно крадемся в тени забора. Вот и колодец. Я заглянул в него: из темноты пахнуло сыростью.
— Взвод, подготовиться! — передаю шепотом команду Славке, тот — Олегу.
Я достаю обрубок железа из корзинки. Он холодный, тяжелый и почему-то скользкий. Приподнимаю руку над срубом…
— Получай, жадина-полицай!
Звучный плеск воды нарушает ночную тишину. Плохо: может услышать Силивонец. А что, если вытряхнуть всю корзину?
С трудом приподнимаю свой груз на старый сруб, чуть наклоняю. В колодце раздается целый гром. Звенят, ударяясь друг о друга, железяки, бухают всплески. От страха мы присели за сруб колодца, замерли.
Снова тишина. Только, повизгивая, опять бежит к нам Жучок. Подбежал и тут же, к моей радости, бросился назад, за угол забора.
И вдруг оттуда выскакивает человек. Это был Федя.
— Хороши друзья! — громко говорит он. — Так вот почему наш отряд так много собирает металлолома!
— Тш-ш! — грозно предупреждаю я.
Но Федя не подчиняется.
— Вам-то что, вы не отвечаете за металлолом.
— Да замолчи ты! — Славка силой пригибает Федю к земле, а мы подползаем к нему. — Понимаешь, Микита днем не дал нам этих железяк. Так мы их в колодец бросим…
Федя протянул руку к Олеговой корзине.
— Ого-о, да тут же килограммов двадцать!
— Звонцов, — вмешиваюсь я, — выполняй операцию!
Олег оглядывается, приподнимается и молча идет к колодцу.
Громом гремит — ухает железо и вода.
— Да вы с ума сошли! Что вы делаете?! — Федя вскочил на ноги. — Дядька Микита! Дядька-а…
Я бросаюсь на Федю, зажимаю рот. Он выкручивается, норовит укусить меня за руку. Подбегает Славка, и мы вдвоем валим его на землю. В тот же момент я срываю Славкину кепку, прикрываю рот Феде.
— Рядовой Дергачев, — приказываю я, — охранять предателя!
Федя все еще пробует вырваться, но Славка прочно уселся на нем. Так и надо: раз захотел предать, пусть пеняет сам на себя. Ишь ты, Микиты-полицая ему жалко. А может, не Микиты? Он всегда ненавидел его и даже внучку ненавидел. Жалко ему этих железяк, которые бросаем в колодец. Да мы, если возьмемся как следует, целую гору такого добра раздобудем…
Кепка, видно, чуть сползла с его рта, и он приглушенно шепчет:
— Колодец испортите. Не одного его колодец. Дед Антип воду берет.
Чудак-человек этот Федя. Будто мы не думали об этом. Да мы же специально пришли испортить колодец. Ну, насолить Миките-полицаю. И про деда Антипа думали. Будем помогать ему. По-тимуровски помогать: воду таскать из другого колодца. А то мы в последнее время не разведвзвод, а черт знает что. Ничего не делаем.
Я не отвечаю Лебедеву. О чем говорить с предателем? Мы начинаем второй этап операции «РВ-2». Вместе с Олегом срываем плашки сруба и бросаем их в черную дыру колодца. Гулко ухают плашки.
— Дядька Микита! — вдруг взвыл Федя и выскользнул из-под Славки. — Дядька-а!
Я опять бегу к нему. Сами собой сжимаются кулаки. Сейчас так влеплю! Но проклятый Жучок хватает меня за штаны, и я падаю. А собака черным клубком подкатывается к Славке.
— Что случилось? — Белый, как статуя, в воротах появляется сам Микита Силивонец. — Чего орешь?
Мы бросаемся врассыпную. Я споткнулся и упал. По-пластунски скользнул в тень забора. И вовремя.
Как раз в ту же минуту вспыхнули окна в доме Микиты.
И я увидел Федю. Наш предатель остался там же, у колодца. Микита держит его за плечо. А может, тормошит, чтобы узнать, в чем дело. Но Сапун и тут остается Сапуном — ничего больше не спрашивает.
Федя тоже молчит. Стоит тебе! Хотел Микиту — получил…
Наконец Микита увидел колодец. Вернее, то, что осталось от наземного сруба.
— Ты, сопляк? — изо всей силы тряхнул он Федю за плечо.
Федя молчит.
— Ты разрушил колодец?
И тут я даже не поверил своим ушам:
— Я… разрушил. Я! За металлолом!
Силивонец минуту молчал.
— Вот оно что! — Он с силой толкнул Федю к колодцу.
Сейчас утопит. Утопит ни за что ни про что. Предал же партизанский лагерь. Что ему какой-то Федя Лебедев?
— Стойте! — крикнул я. — Это не он сделал!
Микита вздрогнул, обернулся и опустил руку.
— Ага-а, — протяжно прохрипел он. — Хорошо-о!
Я будто не своими ногами ковыляю к нему. Ноет ушибленное колено. Но я изо всех сил стараюсь держаться прямо.
— Это я сделал.
— Зачем?
— За металлолом! — говорю очень громко, почти кричу. — Мы к вам по-доброму, а вы…
— Та-ак… Мстите, значится…
— Нет, — сказал я твердо. — Выполняем операцию «РВ-2».
— Операцию?! — Он вдруг понурил голову, потом часто закивал косматой головой. — Хороша операция.
