Первый год - [18]

К Виктору Петровичу подошел заведующий учебной частью.

— Наблюдаете? — заговорил он, поминутно оглядываясь по сторонам и делая какие-то пометки в блокноте. — Так, седьмые все… Восьмые? Где ваш? Ах, вон, вижу, вижу. Хорошо. Усиков! Ты почему не в строю? Что? Иди сейчас же!

Вскоре назвали класс Логова — восьмой «В», — и молодой учитель вместе с Валерием Дмитриевичем направился к ребятам.

— Здравствуйте, товарищи восьмиклассники!

— Здра-а-асть!!!

— Как отдохнули? — спросил Валерий Дмитриевич.

— Хорошо-о!!!

— Значит, пора за работу! Иначе наскучит и веселиться. В этом учебном году вы должны буквально с первых уроков серьезно взяться за дело: вы заметно повзрослели. Вот ваш новый классный руководитель — Виктор Петрович. Со всеми вопросами обращайтесь теперь к нему.

Заведующий учебной частью отошел. Ученики с любопытством поглядывали на нового учителя, перемигивались и о чем-то шептались.

Логов по списку стал отмечать присутствующих. Он еще раз убедился, что знает в лицо всех своих ребят.

Из тридцати двух учащихся на поверку не явилось четыре, и в том числе Степной.

Учитель тут же справился у старосты об отсутствующих, будут ли учиться и почему не пришли. О Степном Виктор Петрович хотел узнать подробнее, но вовремя спохватился.

«Не стоит расспрашивать о нем больше, чем о других, выделять его». — Учитель решительно вскинул голову.

— Ну, а как у вас с учебниками?

Несколько человек не имели книг по литературе, анатомии и немецкому языку. Логов записал.

— Виктор Петрович, а мы пойдем в наш класс?

— Уже никого нету во дворе! — зашумели ребята.

— Да, да, пожалуйста.

Ученики, обгоняя друг друга, бросились в школу занимать места. С учителем остались только Володя Светлов, прежний староста класса, Люба Поярцева и Галя Минская, черноволосая смуглая девочка.

— Виктор Петрович, а правда, что вы только кончили университет? — спросил Володя.

— Правда. А вы откуда знаете?

— Да так. Ребята сказали.

— Виктор Петрович, — заговорила Галя Минская, — а по какому предмету вы с нами будете заниматься?

— Я буду вести у вас литературу и русский язык.

На лестнице Логова остановил директор.

— Минутку, Виктор Петрович. Вы, девочки, идите. Почему вы оставили класс? Ваши учащиеся нарушают порядок. Если нужна моя помощь, я пойду с вами.

— Я сам! — Учитель поспешно поднялся наверх, подошел к классу. Там стоял необычайный шум и грохот. Ребята двигали парты, хлопали крышками, кричали. Некоторые пытались оттолкнуть девочек и занять их места.

Виктор Петрович молча замер у дверей. Ученики, заметив его, притихли. Все встали.

— Странно видеть за таким занятием советских школьников, — резко проговорил учитель. — Поставьте парты на место!

Логов, по-прежнему не двигаясь, выждал, пока ученики выполнили его приказание, и медленно подошел к столу.

— Я надеялся, — продолжал он несколько мягче, — что восьмиклассники имеют представление о том, как нужно вести себя.

И уже спокойно Виктор Петрович сказал:

— Садитесь. Нам нужно выделить на завтра дежурных. Начнем с вас. — Учитель наклонился в сторону двух девочек, сидевших за первой партой. — А теперь запишите расписание на завтра: алгебра, литература, немецкий язык… Успеваете? Хорошо. Нам остается избрать нового старосту класса. Какие будут кандидатуры?

— Светлова!

— Володьку!

— Пусть Светлов остается! — раздалось со всех сторон.

— Так, я вижу, нам нечего и голосовать. Значит, решено: старостой остается Светлов.

«Не такие уж они строптивые, как я ожидал, — думал Виктор Петрович после собрания. — Впрочем, рано еще судить. А первую ошибку я уже сделал».

— Скажи, правильный учитель! — говорили в то же время ребята. — Ты смотри, какой молодой, а строгий!

— Мальцы, ша! Мы его завтра возьмем на пушку. Хоть он и лазил по квартирам, а меня не видал и других тоже. Как же он узнает? Погодите, еще Степняк придет…

ГЛАВА 15

Логов проснулся на заре, когда утро только начиналось. Сквозь окно в комнату просачивался тихий голубой полусвет.

«Сегодня в школу!» — вспыхнула первая мысль.

Учитель вскочил с постели, включил свет и по привычке прежде всего посмотрел на календарь.

«Первое сентября», — молча сказал календарь.

«Первое сентября!» — с тревогой и радостью подумал Виктор Петрович.

Еще с утра Логов заметил, что этот день не похож на остальные, что все вокруг стало другим и сам он становился другим: в нем начинало расти то новое, важное, чего не было раньше. Учитель сначала не понимал, а только чувствовал это новое и важное по охватившему его волнению, по той радостной тревоге и тревожной радости, которых он тоже никогда не знал. Сознание пока несло ему одни наметки, зародыши будущих мыслей: «…Сегодня начало… я сам… прекрасно!..» Несколько позже такие неоформившиеся мысли развились и сложились в более четкое рассуждение: «Сегодня начало большого и важного дела, которое мне доверили… Я должен все решать сам, своими силами, и сам понесу за все ответственность… это ново для меня, значительно и прекрасно!..»

Радостное волнение и светлая тревога ожидания  н а ч а л а  достигли в сознании и чувствах Логова высочайшего напряжения то ли потому, что Виктор Петрович вообще отличался чувствительностью, то ли потому, что сама переживаемая минута была действительно необычайной, то ли по тому и другому вместе.