Первый дон - [119]

— Как поживаешь? — спросил Чезаре, но она не ответила на его вопрос.

— Знаешь, он был мужчиной моей жизни, стержнем моего существования. За долгие годы у меня было много любовников. В основном мальчишек, воинственных, жаждущих славы. Но при всех его недостатках, — она вновь повернулась к Александру, — он был мужчиной.

Слезы полились из ее глаз, она прошептала: «Прощай, любовь моя», — подобрала плащ и быстро вышла.

Часом позже пришел духовник Александра и отпустил ему грехи.

Чезаре вновь склонился над отцом.

Александр почувствовал, как умиротворенность разливалась по его телу, когда лицо Чезаре начало растворяться в темноте, застилавшей глаза…

Он вдруг перенесся в «Серебряное озеро», шел по апельсиновой роще, перебирая в руке золотые четки. Никогда он не был так счастлив. Никогда не испытывал такой благодати…

Его тело почернело и так раздулось, что его пришлось втискивать в гроб. Крышку пришлось приколотить гвоздями, потому что, сколько мужчин ни прижимали ее, она все равно приподнималась.

Даже в смерти Александр не желал укладываться в привычные рамки.

Глава 29

В ночь смерти Александра вооруженные толпы носились по Риму, избивая и убивая всякого, кто говорил с испанским акцентом, и грабя их дома.

В своем римском замке Чезаре, более молодой и крепкий, чем Папа, боролся с ядом, но никак не мог взять над ним верх. Он пролежал в постели не одну неделю, изо всех сил сопротивляясь зову Смерти. Но лучше ему не становилось. И в конце концов доктор Маррудзи по совету Дуарте поставил ему пиявки, пусть и без согласия Чезаре.

И в последующие несколько дней Чезаре не мог даже встать, не говоря уже о том, чтобы защищать завоеванные им территории. Прежние правители проводили интенсивные переговоры, заключали новые союзы, а он с трудом разлеплял глаза и вскоре вновь проваливался в сон. Враги собирали войска, чтобы захватить Урбино, Камерино, Сенигалью, бывшие правители возвращались в свои города и замки, а Чезаре не мог оказать им ни малейшего сопротивления. Даже когда семьи Колонна и Орсини объединились и послали войска в Рим, в надежде повлиять на исход выборов Папы, Чезаре не смог подняться с кровати.

Конечно, Чезаре и Александр разрабатывали планы, которые следовало привести в действие после смерти последнего, с тем, чтобы сохранить семью, богатства, титулы, территории. Но сын Папы был слишком слаб, чтобы реализовывать эти планы.

Здоровый Чезаре в течение нескольких дней сконцентрировал бы верные ему войска около Рима. Проследил бы за тем, чтобы замки и города Романьи во всеоружии встретили врага, укрепил бы отношения с союзниками. Но в нынешнем состоянии ничего такого он сделать не мог. Попросил Хофре заменить его, но тот отказался, пребывая в глубоком трауре не только по отцу, но и по жене.

Санчия умерла в темнице перед тем, как ее освободили.

Чезаре вызвал Дуарте и попытался собрать армию, но коллегия кардиналов, которую он более не контролировал, потребовала, чтобы все войска немедленно отвели от Рима.

Выборы нового Папы являлись задачей первостепенной важности, нахождение войск в непосредственной близости от Рима, сказали ему, могло оказать влияние на исход голосования. Кардиналы столь жестко поставили вопрос, что подчинились даже Колонна и Орсини. И вскоре в окрестностях Рима не осталось ни одного солдата.

Конклав кардиналов превратился в грозную силу. Чезаре послал письма французскому и испанскому королям в надежде заручиться их поддержкой. Но ситуация решительным образом изменилась. Ни Франция, ни Испания больше не желали однозначно взять его сторону. Они предпочитали дожидаться решения коллегии.

Дуарте Брандао часто бывал у Чезаре, сообщал о новых условиях, которые предлагали его враги.

— Они не такие уж кровожадные, — говорил он. — Тебе останется все твое состояние, но вот города и территории придется вернуть прежним правителям.

Правителями двигало не великодушие, а осторожность. Они боялись больного, но живого Чезаре. Они даже опасались, что он всего лишь симулирует болезнь, расставляя очередную западню, как в Сенигалье.

А главное, жителей покоренных городов Романьи вполне устраивало правление Чезаре. Он показал себя более справедливым и щедрым, чем герцоги и графы, которых он выгнал, и жизнь горожан за время его правления изменилась к лучшему. Если бы Чезаре принял предложение бывших правителей, народ мог бы и взбунтоваться.

Чезаре тянул с решением, но понимал, если не произойдет чуда, предложение придется принимать. Выхода он не видел.

В тот вечер он заставил себя подняться, смог сесть за стол. Первым делом написал письмо Катерине Сфорца во Флоренцию. Если уж пришлось бы отдавать захваченные замки и города, он хотел, чтобы она получила свои первой. К письму он приложил приказ, возвращающий Форли и Имолу Катерине и ее сыну, Отто Рарьо. Но утром почувствовал себя лучше и убрал письмо и приказ в ящик стола. Решил подождать исхода выборов.

* * *

«Папа умер! Папа умер!» — донеслись крики с улиц Феррары. Сонная Лукреция села на кровати, посмотрела на распахнутое окно. Но еще не успела окончательно проснуться, как распахнулась дверь ее спальни и перед ней возник Мичелотто. Он мчался из Рима без остановки и прибыл практически одновременно с печальной вестью.