Первые гадости - [9]

— А ведь я простой творец сугробов и хозяин всего мусора от того столба — вон до того столба, — поведал старик о себе.

— Это очень интересно, но я спешу, — сказала Победа.

— А у меня к вам дело, — сознался старик.

— Это тоже очень интересно, хоть я и спешу, — сказала Победа и пошла за стариком, за его делом.

В дворницкой на мешке соли с песком сидел Аркадий, скрестив руки, как благородный защитник обездоленных и сам из сирот.

— Западня! — сказала Победа, сверкнув глазами.

— Отдай паспорт, — сказал Аркадий.

— Хочешь откусить от шоколадки? — спросила Победа.

— Паспорт, — холодно отвечал Аркадий.

— Милый мой, — спросила Победа, — ну сколько можно нудить об одном и том же?

— Так отдай — я перестану.

— А я не ношу с собой документы!

— Разве вы не знаете, — влез в разговор Макар Евграфович, — что советские люди, существующие в природе как класс, должны существовать еще и в письменном виде, без которого их существование в природе, как класса, становится неполноценным и извращает всю социалистическую систему учета.

— Может, вы добиваетесь, чтобы я держала под подушкой самого Аркадия, а не его паспорт? — спросила Победа. — Может, вы добиваетесь, чтобы я прошла мимо своего счастья и плюнула на саму себя? — спросила Победа. — Может, вы добиваетесь, чтобы я полюбила Аркадия как черновой вариант, а замуж вышла за другого набело? — спросила Победа.

— Нет, ничего такого я добиваться не могу, — ответил Макар Евграфович.

— Тогда не давайте дурных советов, — сказала Победа.

— Но я не верю в любовь с первого взгляда на фотографию, — сказал Макар Евграфович. — Как можно поверить в композитора с первого аккорда на рояле? Как можно поверить в художника с одного мазка на холсте?

— Но ведь я поверила с первого вашего слова, что никакой вы не дворник, — сказала Победа, — и теперь вижу правоту своей интуиции, вижу, что весь этот беспорядок валенок, телогреек, рук и ног действительно увенчан головой.

Глубокий старик польстился на комплимент, как девушка, и промолчал от удовольствия.

— Ладно, пожалуйста, на здоровье, раз вы такие, — сказала Победа. — Я верну паспорт первому встречному, и тебе, настырный мальчик, придется ходить за мной повсюду, чтобы в нужный момент оказаться первым встречным.

— А в школу когда? — спросил Аркадий.

— В школу — это ерунда, — сказала Победа. — Один звонок в роно — и ты уже делегирован на математическую олимпиаду от нашего района и до конца месяца. Ты даже победишь в ней и в награду получишь логарифмическую линейку.

Макар Евграфович посчитал себя уговорившим Победу и простился, оставив молодых на мешках с песком.

— Чего этот старик к тебе привязался? — спросила Победа.

— Он говорит, что любит меня, так как я молодежь, а не подрастающее быдло, — ответил Аркадий.

— Что такое молодежь? — спросила Победа, как инопланетянка.

— Ну, вот если завтра объявить, что можно лежать целый день на кровати, а тебя будут кормить с ложки и убирать из-под тебя «утку», то три четверти завтра и лягут, а кто останется на ногах — тот и молодежь, — объяснил Аркадий.

— Я поняла, — ответила Победа. — Молодежь — это медсестры в реанимационных палатах, а подрастающее быдло — пациенты.

— Пойдем за паспортом, — сказал Аркадий.

— Ладно, — сдалась Победа, — твое занудство победило мое занудство. Но я отдам паспорт без фотографии. Должна же я что-то оставить на память.

— Мы по дороге зайдем в моментальную фотографию и снимем меня пятьдесят раз, — предложил Аркадий.

— Ладно-ладно, — совсем сдалась Победа и расстроилась до слез.

— Ну, не плачь, — попросил Аркадий.

— Ты когда-нибудь был маленьким? — спросила Победа. — Твой паспорт для меня — как игрушка, которую я нашла на улице.

— Купим тебе других игрушек, — обещал Аркадий.

— Других мне не надо, — отвечала Победа. — Купить я и сама что хочешь могу.

Они вышли из дворницкой и встретили Макара Евграфовича у помойки.

— Ребятки, — сказал глубокий старик. — Живите как звезды в космосе — не мешая друг другу.

— Я собираюсь жить по образу и подобию своих родителей, — ответила Победа.

А в животе Аркадия забурчало с голода.

— В твоем доме кормят? — спросил Аркадий.

— В моем доме возвращают паспорта и еще разрешают мыть руки после туалета, — ответила Победа.

Тогда Аркадий достал бутерброд из портфеля и стал жевать на ходу.

— Как беспризорник, — сказала Победа.

Но через пять минут она вновь развеселилась. Взяла Аркадия под руку и принудила нести ее портфель, а в автобусе, когда народ на задней площадке перетасовал себя, словно шулер колоду карт в ладонях, и притих до остановки, сказала:

— Сознавайся, ты двоечник?

— Однажды я действительно получил двойку, — сознался Аркадий. — Мне было стыдно.

— Одну за всю жизнь?! У нас некоторые по две за урок получают… Но, значит, ты сидишь на первой парте, — решила она. — Ты — зубрилка.

— Я так натренировал свою память, что могу прочитать страницу текста и пересказать наизусть, — похвалился Аркадий. — Я могу выучить любой иностранный язык за два месяца.

— А в кино ты ходишь? — спросила Победа.

— Изредка, — ответил Аркадий.

— Ну, поцелуй же меня, сколько можно болтать ерунду! — сказала Победа. — Закрой глаза и поцелуй.