За годы второй мировой войны, когда было не до жуков, они успели заселить всю Голландию, Швейцарию, Германию и проникли в Англию, Италию, Австрию…
Колорадский жук — это народное бедствие. Он наносит громадный ущерб сельскому хозяйству, и с ним трудно бороться.
Обо всём этом Боря читал, и именно поэтому он решил, что надо проверить, изучить и как можно скорей убедиться, что среди наших жуков нет такого, как колорадский. И он стал изучать.
Заметив на картофельной ботве какого-нибудь подозрительного навозника, жужелицу или божью коровку, он начинал наблюдать, не жрёт ли это насекомое, как и колорадский жук, листья картофеля.
Каждое утро заставали комсомольцы мальчика на поле, неподвижно и подолгу сидящего на корточках перед кустами. На все вопросы Боря отмалчивался или отделывался короткими ответами:
— Надо и сижу!
Или:
— Смотрю, как картошка растёт.
Скоро они догадались, что Боря старается поймать колорадского жука. Над ним начали посмеиваться.
Позавчера у него произошло объяснение с бригадиром „скороспелой бригады“ Валей Тигуновой, которая незаметно подкралась сзади и увидела банку с наловленными жуками.
— Зачем ты ловишь? — спросила она.
— Надо.
— Для супа, что ли?
— А тебе-то что?
— Коллекцию собираешь?
— Ну, пускай коллекцию.
— А говорят, что ты колорадского жука ищешь? Верно?
— А хоть бы и так.
— Ну и дурак! Как они сюда попадут?
— Ничего ты не понимаешь! — рассердился Боря. — Как попадут? Очень даже просто. Залетит на пароход, спрячется куда-нибудь и поехал в Ленинград. В самолёт может забраться, в щёлку, и полетит к нам. И нарочно могут скинуть. Что? разве неверно?
— Верно, верно… — сказала девушка и покрутила пальцем у себя над головой.
Было обидно, что вместо сочувствия и поддержки он встречал холодное равнодушие и даже насмешку. Боря хотел прекратить свои наблюдения, но как раз в этот день, вернувшись домой, застал Николая Тимофеевича и Марию Ивановну.
— Ага! Вот и он! — приветливо встретил его председатель. — А мы только что про тебя говорили. Садись, друг! Будем беседовать. Прошёл по колхозу слух, что ты ловишь колорадского жука… Правильно?
Боря потупился. Ничего хорошего он не ждал от этого разговора.
— Да ты не стыдись, — сказал отец. — Отвечай.
— Стыдиться тут нечего, — подхватил председатель. Делаешь ты полезное дело, вроде как пограничник, а мы хотим уточнить подробности.
При слове „пограничник“ Боря поднял голову и насторожился.
— Как пограничник? — спросил он.
— Ну, как же? Что пограничники делают? Ловят шпионов, диверсантов, вредителей и всякую другую мразь. А что такое колорадский жук? Американский вредитель-диверсант. Вот и выходит, что ты пограничник!
Это сравнение как нельзя больше пришлось Боре по душе, и он сразу оживился.
— Так ловишь ты, или зря болтают? — спросил отец.
— Ловлю.
— Поймал хоть одного?
— Нет.
— Хорошо, что не поймал, — сказал председатель. — А где ты их ловил?
— На картошке.
— Это я понимаю, что не во ржи. У комсомольцев?
— Да.
— А как ты смотришь, Боря? — спросила Мария Ивановна. — Каждый кустик осматриваешь или так, где придётся? Из пятого в десятое…
— Подряд. Я, Мария Ивановна, по рядам хожу и все кустики осматриваю.
— Молодец! Так и надо. Всё поле просмотрел?
— Всё. Я уж давно хожу…
— Молодец, молодец! — похвалил председатель, — Вот покончите вы со своей картошкой, надо посты выставить на поля. Ваня обещал. Самое это ребячье дело — жуков ловить. А ты продолжай. Будешь числиться „колхозным пограничником“.
Таким образом, добровольно начатое дело прекратилось в серьёзное поручение.
После этого разговора Боря решил ещё внимательней, ещё придирчивей относиться к обследованию. Чувство его раздвоилось. С одной стороны, ему очень хотелось поймать колорадского жука, чтобы всем доказать свою бдительность, с другой — он понимал, что появление на полях колхоза жука — это беда и лучше его не находить.
Солнце еще не взошло, когда по деревне разнёсся пронзительный свист. От такого свиста долго звенит в ушах, если стоять рядом со свистящим. Проснулась вся деревня. Вслед за свистом раздался отчаянный крик Бори Дюкова:
— Ваня-а!.. Ребята!.. Свиньи на картошке!
Снова свист, и снова голос, замирающий в конце деревни. Через несколько секунд по улице вихрем бежали ребята, и топот их босых ног гулко раздавался в утренней тишине.
Не помня себя, не чувствуя под собой ног, бежал Ваня. Свернув за деревню, он увидел в разных местах участка пять больших белых свиней и матку с выводком двухмесячных поросят. Все они были на делянке мальчиков. У Вани дух захватило, когда он еще издали разглядел, сколько взрыто земли.
— Проклятые… проклятые… что наделали, проклятые… — шептали его губы, а сердце сжималось болью обиды и ярости. — Убить мало проклятых…
За свиньями по участку уже гонялись Боря и Саша. Животным, должно быть, нравилась эта беготня. Они решили, что мальчики с ними играют, и, весело похрюкивая, перебегали с места на место по картофельному полю.
Вчетвером ребятам удалось догнать самого игривого хряка и перевернуть его на спину. Хряк верещал, дрыгал ногами, но ребята крепко держали его.
— Ты что… ты что? — бормотал Ваня, хлопая толстяка по заду.
