Первая мировая война. Краткая история - [10]

Армии пришли в движение, и первыми начали наступать германские войска. Дабы овладеть Бельгией и ее железными дорогами, они должны были преодолеть крепость Льеж. Седьмого августа они хитростью захватили главную цитадель, а австрийские тяжелые орудия, специально доставленные для этой цели, подавили внешние форты. К 18 августа немцы завершили концентрацию сил и вошли на бельгийские равнины. Они сосредоточили три армии — три четверти миллиона штыков, пятьдесят две дивизии, левый фланг укрепился на фортификациях Лотарингии в районе Меца и Тионвиля. Меньшие силы расположились южнее — вдоль франко-германской границы.

Три германские армии фактически продвигались по незащищенной местности, и они шли быстро — по двадцать миль в день, необычайное достижение. Бельгийцы просто-напросто уходили в две другие крепости — Антверпен на побережье и Намюр. Южнее стояла французская армия (5-я, Шарля Ланрезака). Слева от нее формировались Британские экспедиционные силы, но военных столкновений пока еще не происходило. Французский командующий Жозеф Жоффр не проявлял обеспокоенности, хотя и мог бы принять какие-то меры. Он готовил, как ему казалось, мощное контрнаступление — план XVII, по которому немцев предназначалось оттеснить к Рейну через Эльзас и Лотарингию. Это была катастрофа. Двадцатого августа на линии Моранж — Саарбург французские войска потерпели поражение: взбираясь по склонам, они натолкнулись на сильный пулеметный огонь. Немцы атаковали, и французы потеряли сто пятьдесят орудий и двадцать тысяч человек пленными. Двадцать первого августа Жоффр попытался снова пойти в наступление, на этот раз в Арденнах, холмистом и поросшем лесами районе на северо-востоке Франции и юго-востоке Бельгии. Здесь находился центр германского фронта, и поскольку правый и левый фланги казались неприступными, то Жоффр посчитал его самым слабым местом немцев. И разразилась снова катастрофа. Французы встретились с силой, равной собственной и к тому же дополненной артиллерией, способной вести огонь в лесах, тогда как французские стандартные 75-мм орудия оказались бесполезными в лесистой местности. Дальше к северо-западу армии Ланрезака тоже не везло, и она начала отходить из Намюра. Она оторвалась от британцев, что привело в ярость раздражительного командующего сэра Джона Френча. Двадцать третьего августа правофланговая германская армия (1-я Александра фон Клука) атаковала британцев по линии Монс — канал Конде. Британские регулярные части, делая по винтовочному выстрелу каждые четыре секунды, какое-то время сдерживали превосходящие силы противника, понесшие в три раза больше потерь (британцы потеряли тысячу восемьсот пятьдесят человек). Во второй половине дня прибыли немецкие гаубицы, чтобы разрешить возникшее затруднение, и британцы начали отходить параллельно армии Ланрезака. У французов к концу августа насчитывалось семьдесят пять тысяч убитых, а еще двести тысяч человек были ранены или взяты в плен. Потери немцев были значительно меньше; и они быстро восполнили их войсками, прибывавшими с севера и не встречавшими почти никакого сопротивления. В общем, началось крупномасштабное франко-британское отступление, имевшее целью перегруппировку войск ближе к Парижу.

Отход войск проходил организованно. Все орудия были сохранены, подразделения в окружение не попали, потери восполнялись. Французы имели огромное преимущество: по железным дорогам они могли перебрасывать войска с юго-востока на северо-запад быстрее немцев, вынужденных преследовать их пешком. У немцев в наличии было только четыре тысячи грузовиков, и две трети из них поломались до того, как закончился отход французских войск. Вдобавок были разрушены мосты через Мёз, а бельгийцы заблокировали свои железные дороги и большинство туннелей. В начале сентября были восстановлены лишь четыреста миль из двух с половиной тысяч миль железнодорожной сети. На лошадях перевозились только боеприпасы. Коней кормили неспелым зерном, отчего они заболевали. В армии Клука насчитывалось восемьсот четыре тысячи лошадей, из-за массового падежа их трупами были буквально усеяны обочины дорог, и возникали задержки с транспортировкой тяжелых орудий. В августовскую жару численность действующего личного состава в некоторых частях сократилась наполовину. Добавляли головной боли и плохие коммуникации. Гельмут фон Мольтке в Кобленце оказался далеко от фронта, радиосвязь работала отвратительно и к тому же прослушивалась французами. В германской армии существовала ограниченная децентрализация руководства, что было не так уж и плохо, но генералы зачастую не знали, что делают их соседи. Пятого — девятого сентября, во время Марнского сражения, германское верховное главнокомандование не выпустило ни одного приказа и за последние два дня не получило ни одного доклада. Случались и другие неурядицы. Части снимались с решающих участков и посылались на другие направления, казавшиеся тоже важными, — два корпуса в Антверпен и Мобеж, два — в Восточную Пруссию, Намюр тоже требовал войска. Мольтке понапрасну приказал наступать армиям левого крыла (что они и пытались безуспешно сделать в направлении Нанси). Их следовало перебросить на правый фланг. Двадцать седьмого августа Мольтке отдал приказ начать более или менее генеральное наступление: двум армиям правого крыла — продвигаться к нижней Сене и Парижу. Второго сентября он изменил свое решение: армии пошли восточнее Парижа, 1-я армия Клука правого крыла — на юго-восток. Это произошло отчасти из-за того, что соседняя, располагавшаяся восточнее от Клука 2-я армия Карла фон Бюлова была остановлена у Гюиза французской 5-й армией, а сам Клук натолкнулся на серьезное сопротивление британцев при Ле-Като (26 августа). В итоге германское правое крыло уплотнилось, а изгиб, образовавшийся западнее Парижа, выровнялся.