Первая мировая война - [156]

Острый интерес Вальтера к танковым операциям — при том, что в это время у немецкой армии не было танков — оказал самое решительное влияние на результат сражения. Также сыграла роль ошибка в оценке возможностей танков со стороны генерала Г.М. Харпера, командующего 51-й Горной Шотландской дивизией, пехотным формированием, находящимся в центре фронта атаки. Харпер, смелый, но стандартно мыслящий человек, недолюбливал танки, зато любил своих солдат-горцев. На его взгляд, танки привлекали внимание немецкой артиллерии и ставили под ее огонь его пехоту. Вместо того чтобы приказать им следовать вплотную к танкам, он отдал приказ держаться от них на расстоянии 150 — 200 метров. Этому разделению и суждено было решить судьбу британского наступления в критический момент сражения.

Все начиналось хорошо. Несчастные немецкие солдаты, гарнизон сектора Камбре, не были готовы к ураганной бомбардировке, которая обрушилась на них в 6 ч. 20 мин. утра 20 ноября. Вслед за этим появились плотные колонны танков — в общей сложности 324, — ползущие перед колоннами пехоты. В течение четырех часов атакующие во многих местах продвинулись на глубину больше шести километров, не понеся почти никаких потерь: 20-я дивизия легкой пехоты во 2-м Дюрхэмском батальоне легкой пехоты потеряла убитыми четырех человек, в 14-м Дюрхэмском батальоне легкой пехоты семь человек были ранены.

Иной была ситуация в центре. Там 51-я Горная шотландская дивизия, осмотрительно следуя за танками на расстоянии около сотни метров, вошла в зону обороны немецкой 54-й резервной дивизии, Артиллеристы, подготовленные генералом фон Вальтером, начали обстреливать британские танки, как только они оказались, не поддерживаемые пехотой, на возвышенности у деревни Флескьер, и уничтожали их один за другим. Вскоре одиннадцать были выведены из строя, а пять уничтожены одним немецким сержантом, Куртом Крюгером. Он был убит горцами, когда пехотинцы 51-й дивизии наконец поравнялась с танками. К тому времени, однако, было слишком поздно, чтобы достичь цели, которая должна была быть взята в течение дня. В итоге, пока слева и справа от поля боя в Камбре немецкие позиции были полностью уничтожены, в центре перед рядами британцев выпячивался выступ. Таков был результат отказа от ясной идеи поддержки прорыва генерала Бинга и революционного плана Эллиса и Тюдора.

В Англии звенели колокола в честь победы — впервые с начала войны. Однако праздник был преждевременным. Кавалерия Бинга, которая решила двинуться через поле боя вслед за танками в сумерках 20 ноября, наткнулась на неразрезанные проволочные заграждения и повернула обратно. Пехота повторила этот путь 21 ноября и в последующие дни. Затем 30 ноября немецкая армия вновь продемонстрировала ужасающую мощь своей контратаки. В течение десяти дней перед се началом кронпринцем Руппрехтом, местным командующим, были собраны двадцать дивизий. Этой утренней атакой они не только возвратили значительную часть территории, отбитой танками 20 ноября, но и дополнительно участок, который раньше удерживали британцы. Битва при Камбре, которая должна была образовать глубокий "карман" в немецкой линии фронта, закончилась образованием весьма неоднозначных условий вдоль линии Дрокур — Кеан — Суич, извилистого двойного выступа, который давал как британцам, так и немцам определенное количество долго удерживаемой территории. Это был адекватный символ ненадежного баланса сил на Западном фронте в конце 1917 года.

Глава 10. Америка и Армагеддон

"Они уже никогда не придут, поскольку наши субмарины отправят их на дно, — так 31 января 1917 года заявил на заседании бюджетного комитета германского парламента морской министр адмирал Капелле, — С военной точки зрения Америка — ничто, еще раз ничто и трижды ничто".

В начале 1917 года, за четыре месяца до того как Соединенные Штаты вступили в войну на стороне союзников, их армия — в отличие от многочисленного и современного американского флота — действительно не представляла собой никакой сколько-нибудь значимой силы. Она насчитывала 107 641 человек и по численности стояла на 71-м месте в мире. С момента заключения Аппоматтокского перемирия, то есть с 1851 года, она не участвовала ни в одной крупной операции за рубежами своей страны и не имела никакого современного вооружения, более крупного, чем орудия среднего калибра. Национальная гвардия, являющаяся основным резервом армии, хотя и была более многочисленна (132 000 человек), однако представляла собой всего лишь милиционные формирования каждого из 48 штатов, плохо обученные даже в самых богатых штатах. Федеральные власти уделяли ей минимум внимания. Единственными действительно первоклассными войсками являлся корпус морской пехоты, но его формирования были разбросаны по заокеанским владениям Штатов и оккупированным территориям, в том числе республикам Центральной Америки, в политику которых США решили вмешаться после испано-американской войны 1898 года.

Тем не менее в июне 1917 года командующий американскими экспедиционными силами генерал Джон Дж. Першинг прибыл во Францию. 4 июля, в день Независимости, части его 1-й дивизии прошли парадным маршем по улицам Парижа. В течение последующих четырех месяцев вслед за ними планировалось перебросить в Европу свежие силы — 80 дивизий, то есть 3 миллиона человек. Это было больше любой из воюющих армий — будь то британская, французская или германская. К марту 1918 года во Францию прибыло уже 318 тысяч человек — первые из 1300 тысяч, которым предстояло появиться к августу, и ни один из них, пересекая Атлантику, не погиб, невзирая на морские операции противника.