Первая Ливонская война, 1480–1481 годы. Документы - [51]

Шрифт
Интервал

Ливонский гебитигер.

Почтенный господин магистр, мы посылаем в этом конверте письмо к городу Кёнигсбергу и копию, написанные в связи [с оказанием ими] помощи и содействия; если ваша светлость сочтет это нужным и удачным, пусть это наше письмо будет передано по адресу, оставляем это на благоволение вашей светлости, которая также может ознакомиться с тем, что мы ответили доктору Оргасу на его письмо к нам согласно воле и совету наших митгебитегеров; дружески просим вручить письмо ему в руки.

Почтенный, милостивый господин магистр, когда было запечатано это наше письмо, мы получили известие и уведомление, что великий князь Московский послал псковичам в помощь 6000 человек и что новгородцы также хотят всеми силами оказать [им] помощь. В связи с таким ходом событий мы просим вашу милость поразмыслить о содействии и помощи, благодаря которой мы и эта страна не будем окончательно покорены. Вашей милости хорошо известно, что в одиночку мы слишком слабы для сопротивления и что, если это место будет покорено, прочие страны окажутся не в малой опасности, как все это пусть узнает ваше почтенство.

* * *

Unsimn willigenn, undirtenigenn gehorßam mit gantze unßirs vurmogens yrbietunge stetis zuvoernn.

Erwirdig[e]r, gnedigere, lieber herr meister <…>. Waz hulffe, trost unnd beystant wir unnd disse lannde vonn yme ken dy abegesundertenn Rewßenn, domethe wir in vullem krige sitzenn, kundenn gehabenn, ist woll zu besynnenn. Doch, erwirdiger, gnediger, lieber herr meister, steeth unns vurdere noch sullicher gelegenheyt hirynne nichtis zu thunde, ее wir eyn antwerth vonn awßgeschickter botschaft, dy unsir allirgnedigster herr, der keiser, begerth hot, irlannghenne; unndte bitten mit demütiger andacht, euwer gnade welle mitsampt iren wirdigenn gepietigerenn dussir zachenn eigentliche unndte gruntliche gestalt fleißigk anseen unnd zu hertz — enn nemen, dy dinge noch uffhaltenn unde vurfugenne, daz keyne beswerunge des bannes irschalle, dodurch disse lannde yn mühe komenn, das nicht vurhindert werdenn angefangene kriecksachenn mit den Rewßenn, unndte unßir unschult unßirm hilligenn vatir, deme poweste, unndte seynem hilligenn collegio der cardinalen von unßir wigene ouch iroffent unnd vuergegebenn werde unnd wir unnd unßir ordenn yn sulcher swerer, getichteder beruchtunge unvorantwerdet nicht bleybenn, alse daz alles vonn notinn irkennet ewer er[wirdikeyt], dy unnßir unnd unßir erßamenn gepietiger getrawe bewegunge, bittenn wir samptlich, gütlich uffneme unnd zu hertzen czyhe, irkenne unnd betrachte, wy wir hermn Steffanum annamenn konnenn eddir billich mögen, nw eer diß, wie vorsteit, unnd sunderlich ewer h[erlichkeyt] geboth nicht geachtet unndte seyne zachenn also angefangenn hot yn ungehorßame, wie eer denne ewer unnd unser, so eer in besitzunge des Stiftes Rige queme, achtenn wurden. Euwer h[erlichkeyt] vorsteh es fruntlich, es nympt unns unndte unßimn gepietigernn fremde, daz ir hermn Steffanum noch sulchenn seynen anstellungenn gern zum ertzbisschouffe gefordert segenn. Ewer erfwirdikeyt] hot woll vurstandenn, wy seyne vurfarenn, dy von unßirm ordenn uffgeczogenn und ouch unßirs ordenns woren, sich mit unßirm ordenn sowoll yn Prewßenn alse dissenn landenn Liefflandte gehalten und gefarenn haben. Ist uns, gnediger herr meister, von notinn, wir dy dinge noch sulchem vorlouffe sorckveldiclich achtenn, daz uns nicht im argenn anczeiche ewer er[wirdikeyt], dy vorwaer glowbe, so ouch vor ougen ist, uns keyne weltage, sundir dy große noith dorzu dringet. So [uns ewer] g[nade] ouch sunderlich schreibet, umme ire botschafft an unns zu schickenn etc.; der wolten wir gerne <…> noithsache disser tagefarth, dy dy abgesundertenn Pleßkower zu vill molen von uns <…> es selbst gelobtenn, nicht gewarth habenn, nicht vorhindert. Sie habenn <…> ere kost unnd czerunge gebrocht. Ist 14 tage hir gehaltenn, unnd czw<…>wart also behantstreckt unnd ges[lag]ene, dy rechten vulmechtygen bot<…> soldenn haben gewesenn, ist nicht gscheenn, vurmerckenn dorawß, ire<…>ede, sundir alleyne unßirnn vurgenomenen heerczock zu vurhinderende und <…> lan<…> guttem glowbenn unnd ungewarnet in meynunge s[ey]n, deme mit Gotis hulffe vuer zu weisende, ist hog <…> und vonn allen partenn disser lannde hy beslossenn, eyn itzlicher an dy ende, do des behuf wirt, zuer lanthuth zihe unnd sich do enthalde baß zu offenenn wasseren, wir unnd disse lannde der Rewßenn obirfall und heymlichenn ynczog vursichert werdenn. Noch sulchem vorlowffe kan ewer gnade woll besynnenn, ab ire bothschaft an unns queme unnd wir dy gepietiger dorzu dynende nicht dobey kundenne gehabenn, waz wir denne handelenne adder vurnemenn mochtenn, alleyne unnutze kost gethan, mühe unnd zerunge vürspildet unndte nicht gruntlichs gehandelt konnde werdenn. Noch solchir gestalt ist unnßir unnd unßir gepietiger demütighe be the, fruntliche unnd gutte menunge, wie ouch hir obenn wirt berurth, ewer h[erlichkeyt] dy sachenn gütlich uffhalde, uff das wir eyn antwerdt vonn unßir awßgeschickter botschaft sowoll des stifftes Rige alse ouch der hulffe kenn dy abegesunderten Rewßenn vonn wegenn der stete irlanngenn. Bitten ouch ewer erwirdikeit, unns mit den erstenne wille schreibenn, uff waz hulffe unnd beystanndte wir unns vurtrostenn unnd vurlossenn sollenn awß den landenn von ewer h[erlichkeit] unnd denn irenn, nochdeme dy dynge nw sich mit den Rewßenn zu frede nicht habenn irlowffenne, wir unns domoch mogenn richtenn. Seyn noch zweyvelhaftig, wie sich unßir awßgeschickte botschafft noch keyßerlicher ma[jestat] unnd anderer herrnn unnd furstenn raithe, furdemißenn unnd anweißungenn habenn wirt, app dy vürdanne an unßirnn allirhilligstenn vatir, de powest, czihe, das uns von notinn ist, nochdeme wir von mannigenn, dorane wir unns trostes vürhoftenne, vurlossenn wordenn, unnd app wir von unßir botschafft so eylendes keyn antwerth krigetenn, wir doch wustenn, waß trostes wir unns kenn dy abegesundertenn Rewßenn an ewer gnoden unnd denn lanndenn sullenn vormuttenn, dy wir Gote almechtig zu langenne, vurhofftenn czeytenne selig unnd gesunth bevelhenn. Gebenn zuer Mergenburck am tage Anthonii ime etc. LXXXlstenn jare.


Еще от автора Марина Борисовна Бессуднова
Россия и Ливония в конце XV века: Истоки конфликта

Автор впервые в отечественной науке подробно освещает кризис последней четверти XV в. в экономических и политических отношений России и Ливонии, используя обширную источниковую базу. Образование единого Русского государства при Иване III, политика собирания русских земель и попытки выйти на европейскую арену привели к болезненной трансформации многовековых связей. Несмотря на закрытие Ганзейского двора в Новгороде, арест и долгое заключение «немецких» купцов, торговля между сторонами развивались и приняла новый характер, нарушавший привилегии традиционных торговых центров. Политика ливонских магистров и наиболее выдающегося из них — Вольтера фон Плеттенберга, направленная на консолидацию ливонских государств и компромисс с Россией, не могла остановить сползание русско-ливонских отношений к военному противостоянию на рубеже ХV–ХVІ столетий.


Рекомендуем почитать
Древний Египет. Женщины-фараоны

Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.


Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны

От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.


Могила Ленина. Последние дни советской империи

“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.


Отречение. Император Николай II и Февральская революция

Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.


Переяславская Рада и ее историческое значение

К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.


Психофильм русской революции

В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.