Персона - [90]

Не успел он ее увидеть, как она положила ему на плечо руку. Он повернулся.

– Что вы здесь делаете?

– Пришла составить вам компанию.

– Откуда вы узнали, где я?

– Поднялась в ваш офис, повстречалась с Лоране, которая и сказала мне, что вы, скорее всего, здесь. Я пришла повидать Ариану. Она до сих пор работает над фотографиями из Канна, стараясь реконструировать события.

– Вы… – обессиленно попытался ответить Фрэнк.

– Да… Я знаю… Да и потом, мне хотелось рассказать вам, почему Жюльет показалась мне знакомой.

– Я уже в курсе.

– Откуда?

– Жюльет сама рассказала нам, как вы познакомились.

– Я отыскала нашу переписку. Не помню, чтобы мы виделись на какой-нибудь конференции с моим участием, но я действительно переслала Соне ее резюме. Не более того. Мне даже в голову не могло прийти, что она окажется втянута во всю эту историю.

– Не думаю, что это имеет значение, – произнес Фрэнк, не сводя глаз с дома напротив.

Эльга повесила свой черный плащ на спинку стула напротив Фрэнка, а сумку с хромбуком поставила на пол. Затем подозвала рукой официанта и заказала «Перье» с долькой лимона.

– Значит, она живет здесь?

Фрэнк согласно кивнул. Из-за согбенной позы, недосыпа и серого цвета изможденного лица его харизма шестидесятилетнего мужчины частью потускнела. Эльга удивилась, подумав, что во время их первой встречи дней десять назад он выглядел совсем иначе.

– Вы очень устали.

– Немудрено.

– К тому же вас, похоже, что-то гнетет.

Фрэнк поднял на Эльгу глаза. На ней были черные джинсы, из-под пуловера выглядывала белая блузка, а небольшой, черный стол не мог до конца скрыть красные кроссовки из тех, которые можно увидеть в репортажах о публике из стартапов и всех этих новых, высокотехнологичных компаний. Она очень их напоминала, хотя и была совсем другая.

Комиссар не смог сдержать в своем взгляде холодность.

– Гнетет? Ну уж нет. Я, скорее, в замешательстве. Но самое главное – в ярости.

– Я даже представить не могла вас в замешательстве или ярости.

Он схватил с блюдца чайную ложечку и стал размешивать сахар, который перед этим высыпал в кофе.

– Вы живете в странной вселенной.

– Она у нас одна и та же, – с улыбкой ответила Эльга.

– Нет, ваша совсем другая.

– И какая же?

– Та, которую вы называете «новым миром»: цифровизация, «Гугл», технологии, «Фейсбук», массивы данных – весь этот жаргон начинает меня бесить.

– Вас бесит жаргон? Давайте я тогда подарю вам словарь, – предложила Эльга и тихо засмеялась, видя его раздражение. – Ох, Фрэнк, если вы в довершение всего еще и потеряете чувство юмора…

– Должен признать, что мне не до смеха. Вы хоть понимаете, с какими гнусными людьми мы имели дело в последние дни?

– Понимаю, и что? Разве это не то же самое, с чем вы постоянно сталкиваетесь?

– Это намного хуже.

– Вы говорите так, потому что они самодовольны и грубы. Хотя, в принципе, разницы никакой…

– Я всю свою жизнь наблюдаю за человеческим ничтожеством и его последствиями. В моем мире есть причины, истоки, разбитые жизни и судьбы, принесенные в жертву другим. Вы же живете в гладких, стерильных, автаркических пузырях, где бал правит исключительно мания величия. Это чудовищно.

Он взял кофе, залпом его выпил, сделав пару приличных глотков, и поставил чашку обратно на стол, звякнув фарфором.

– Вы закончили? – с сарказмом в голосе спросила Эльга. – По своей сути вы холерик – внешне демонстрируете спокойствие, но чуть что, сразу же начинаете негодовать.

– А вот вы слишком умны, дабы не понимать, что я хочу сказать, – ответил Фрэнк и театрально вздохнул, с шумом выпустив из себя воздух. – Но я с вами согласен, мы еще повозмущаемся по поводу нынешнего мира, когда нам больше нечего будет делать.

У него изменилось лицо. Расслабилось. Явственнее обозначился живот, а мозг вновь вошел к контакт с окружением и, казалось, обнаружил перед собой Эльгу. Во второй раз.

– Но почему вы здесь?

– Я вам уже говорила, что хочу рассказать, как с ней познакомилась.

– Мне это уже и так известно.

– Но я-то этого не знала. Да и потом… скажем так – меня забрало любопытство. К тому же мне захотелось вас поддержать.

– Почему вы здесь? – Фрэнк перешел на более суровый тон.

– Решила узнать.

– Что именно?

– Вы собираетесь его схватить? Как думаете, он придет?

– А вы настойчивы.

– Думаю, да… или упряма, все зависит от точки зрения.

– Вы мне очень нравитесь, – сказал Фрэнк, словно доверяя ей секрет, – у меня еще не было случая вас поблагодарить, но вы нам очень помогли. Я хочу сказать, помогли по-настоящему. Спасибо вам.

Принимать комплименты Эльга не умела, и, когда происходило что-то подобное, ее щеки в обязательном порядке требовали дополнительного прилива крови. Фрэнк сейчас выступал с патерналистских позиций – ей хотелось бы, чтобы таким же образом вел себя ее собственный отец.

– Ну так как, вы собираетесь его ловить? – спросила она.

– А ловить-то и некого. У нас одни подозрения, подкрепленные догадками.

– Но с тем, что произошло тем вечером в Канне, обязательно должна быть какая-то связь.

– А откуда нам знать, что произошло в Канне? Все свидетели либо не могут, либо не хотят говорить, в общем, молчат.

– И что теперь? Будем ждать, пока он не возьмется за нее?