Персона - [60]

– А как насчет упомянутых им рисунков? Что ты по этому поводу думаешь?

– Мне кажется, преступник показывал ей то ли какие-то карточки, то ли фотографии.

– Фотографии?

– Он несколько раз повторил, что «злюка» показывала маме изображения. Я бы сказал, что это фотоснимки.

– И что, по-твоему, на них было?

– Со всей очевидностью напрашивается ответ, что человек. Но будь осторожен, здесь может оказаться и что-то совершенно другое. Говорить что-то определенно пока еще слишком рано, Фрэнк, это всего лишь ребенок, который совсем недавно стал свидетелем того, как пытали его мать.

Комиссар несколько раз глотнул все еще обжигающего кофе. Если не считать развития событий, соответствовавших картине преступления, остальные элементы выглядели слишком расплывчатыми и неточными, чтобы извлечь из них сколь-нибудь полезную информацию. Он задумался о снимках, которые злодей, вероятно, показывал жертве. Что на них было?

Другие пострадавшие? Человек, которого он пытался отыскать? Кто-нибудь бесследно исчезнувший?

– Это все?

– Да, пока у меня для тебя больше нет ничего. Чтобы в этом более-менее разобраться, мне понадобятся недели, а то и месяцы.

– А что с мужем?

– Рапорт о результатах токсикологической экспертизы ты читал?

– Да.

– Здесь я могу утверждать со всей категоричностью. К делу он не имеет никакого касательства. Его накачали сильнодействующим веществом. Мы обнаружили у него на шее след от укола, а в крови огромную дозу флунитразепама, использующегося в качестве анестезирующего средства. Доза соответствует часу его пробуждения, когда он позвал на помощь. Это не постановка. Он здесь ни при чем. Я бы не стал напрасно тратить на него время, он ничего не знает и ничего не видел.

– Спасибо, Карл.

– Всегда пожалуйста.

– Хочу тебе кое-что показать, чтобы ты сказал, что об этом думаешь.

Фрэнк вытащил из картонной папки снимки масок, обнаруженных на лицах Филиппа Сильвы и Виржини Дебассен. Их можно было рассмотреть под разными углами, спереди, сбоку, но также и изнутри, где их поверхность была гладкой и окровавленной. К ним Фрэнк добавил и фотографии жертв по пояс, когда с них еще не сняли маски.

– Предупреждаю, зрелище неприглядное, – сказал он.

Карл схватил фотографии и по одной их рассмотрел, подольше задерживаясь на тех, где были изображены жертвы. Фрэнк видел, что его зрачки впивались в каждый их пиксель.

– Полагаю, тебе интересно мое мнение о том, по какой причине он прибивал эти маски?

– Верно.

– Тебе известна разработанная Юнгом концепция персоны?

– Нет.

Карл стал дальше в подробностях рассматривать фотографии. Порой брал одну, поворачивал ее и так, и эдак, а потом клал обратно к остальным.

– Концепцию персоны, что в переводе с латыни означает «маска», Юнг определил как манеру человека выстраивать его отношения с обществом. Иными словами, маска представляет собой подсознательный психический инструмент, которым каждый человек обзаводится, чтобы раствориться в индивидуальности, отведенной ему обществом – в той самой индивидуальности, которой ему предписано придерживаться. Персона символизирует собой архетип, который человек предъявляет внешнему миру: славная девушка, добропорядочный отец семейства, амбициозный человек, гений, бизнес-леди, обольститель, учительница и т. д. Ее функция сводится к тому, чтобы оправдывать нашу индивидуальность. Карл Густав Юнг описывал ее так: «Персона — это то, чем человек в действительности не является, но что видят в нем другие и он сам».

Чтобы немного подумать об этом краткой лекции, Фрэнк откинулся на спинку стула и повторил про себя слова Юнга, желая убедиться, что ему понятен их смысл.

– Если я переведу эти слова на обычный язык, получится, что этим самым, – он показал пальцем на снимок Виржини с маской на лице, – нам намекают на некую «общественную маску». Иными словами, она была совсем не тем человеком, которым ее считали.

– Да, это символика. Юнг, опять же, утверждал, что наше восприятие реальности группируется вокруг четырех компонентов: эго, персоны, самости и тени. Эго представляет собой центр наших ощущений, эмоций и сознания. Оно позволяет мне быть собой. Что касается персоны, то она, как я тебе уже говорил, представляет собой мою общественную индивидуальность. Человек – существо общественное, и в этом качестве ему нужно, чтобы его принимали другие. Персона в этом деле представляет главный инструмент. Самость схожа с духовностью, проще говоря, с моей «частичкой божественного». А для полного счета существует тень. Это те аспекты, которые я отвергаю и скрываю, с которыми не хочу мириться, часто потому, что они вступают в глубокое противоречие с моей персоной. Говоря простым языком, это сокрытый во мне зверь, которого я отказываюсь видеть, хотя он и определяет мои первородные инстинкты.

Фрэнк сложил на груди руки и сделал глубокий вдох, чтобы максимально напитать кислородом свои серые клетки.

– Я не утверждаю, что посыл твоего злодея заключается именно в этом. У меня слишком мало данных, чтобы определить это со всей категоричностью. Тем не менее, когда ты показываешь мне, как психологу, эти фотографии и задаешь вопросы, то я вижу… Скажу прямо – я вижу в них буквальное представление юнгианской