Персеваль, или повесть о Граале - [9]

Три раза он приёмы сеч,

Чтоб тот копьё, коня и меч

Как следует теперь освоил.

Когда урок его устроил,

Спросил он юношу: «Мой друг,

Что делать будете, коль вдруг

Вам рыцарь встретится в дороге

И нападёт на вас в итоге?

– Его в ответ ударю я.

– Вдруг пополам древко копья?

– Тогда на этот крайний случай

Мне кулаками биться лучше.

– Нет, не поступит рыцарь так.

– А как же надо? – На мечах

Сразитесь с ним, держитесь правил».

Тут он копьё пред ним поставил,

Желая преподать урок,

Чтоб он владеть оружьем мог

И знал отлично, как сражаться,

Как от ударов защищаться,

Коль атакует вражий меч,

Как в нужный миг разить и сечь.

Закончив, меч свой взял он в руки:

«Вот по такой, мой друг, науке

Сражайтесь, коли нападут».

Но молвил юноша: «Сей труд

Я знаю лучше всех людей,

Ведь в доме матушки моей

Пробил до ста щитов и чучел,

Чем уж себя не раз измучил.

– Раз так, в свой дом вас приглашу.

Идёмте, милости прошу,

Что бы ни думали о том,

Вам будет искренний приём».

Тогда пошли они бок о бок,

И молвил юноша, неробок:

«Мессир, учила мать моя,

Чтоб в обществе чужого я,

Не зная имени его,

Не пребывал, и оттого,

Коль мудро я воспитан ею,

Знать ваше имя вожделею».

«Мой друг, – сказал благой сеньор, –

Зовусь я Горнеман де Гор»[37].

Держась за руки, в ту минуту

Они приблизились к приюту.

Пред лестницей слуга стоял,

Короткий плащ в руках держал.

Его на юношу надел,

Чтоб тот, кто сильно пропотел,

Поскольку так разгорячился,

Не захворал, не простудился.

А рыцарь проживал в палатах

Больших, просторных и богатых,

Где было челяди полно.

Уж стол накрыт, на нём вино

И яства тонкие стояли.

Как руки вымыли, вначале

Хозяин гостя усадил,

Сам рядом сел и положил

С ним вместе из одной есть миски[38].

К чему описывать изыски

Тех блюд, что подавались там?

Лишь об одном отчёт вам дам:

Наелись и напились вволю.

Когда пришёл конец застолью,

Хозяин (вежлив, куртуазен)

Спросил, а будет ли согласен

С ним месяц юноша пожить

Иль даже год здесь погостить,

Придись лишь то ему по нраву.

А примет он его на славу,

Всему обучит в должный срок,

И всё ему послужит впрок.

«Мессир, – ответил гость сеньору, –

Не знаю, где я в эту пору

И далеко ли мать моя,

Но Бога умоляю я

Меня к ней привести скорее.

Я видел, как она, бледнея,

Без чувств упала у моста.

Жива ли? Знаю, что спроста

Ей причинил я горя много,

Её оставив у порога.

В её здоровье не уверен,

Гостить у вас я не намерен –

И завтра на рассвете в путь».

Тот не настаивал ничуть,

Беседа кончилась на том,

И оба спать пошли молчком:

Постели были уж готовы.

Как только день зачался новый,

Сеньор пошёл его искать.

Он спал ещё, ему в кровать

Велел подать он одеянье:

Слуга принёс из тонкой ткани

Рубашку; красные штаны

С туникой алою даны

Изысканной индийской ткани.

Велел нести он одеянье,

Чтоб тот переодеться мог,

И так затем ему изрёк:

«Мой друг, наряд наденьте новый,

Коль доверять вы мне готовы.

– Сеньор, – юнец ему в ответ, –

Могли б и лучше дать совет.

Одежду, что мне сшила мать,

Как можно с этою равнять?

А мне надеть её велите?»

Сказал сеньор: «О нет, простите,

Клянусь главой, сие бесценно,

Но мне клялись вы, несомненно,

Когда в жилище шли моё,

Что делать будете вы всё

Согласно моему указу».

«Будь так, – тот согласился сразу, –

Наперекор вам не пойду».

И быстро облачившись в ту,

Одежду материну скинул.

Сеньор склониться не преминул

И шпору прикрепил ему.

Так по обычью одному:

Кто в рыцари возвёл кого,

Наденет шпору на него[39].

Здесь было юношей немало,

И всяк во что бы то ни стало

Спешил помочь его облечь.

Затем сеньор взял добрый меч

И прикрепил к его бедру,

Поцеловал и по добру

Сказал, что посвящает ныне

Его в ранг рыцаря, святыней

Дающийся от Бога нам,

Где места нет лихим делам.

И он добавил: «Милый друг,

Коль выпадет на долю вдруг

Вам биться с рыцарем, в бою

Науку помните мою.

Коль будет вами верх одержан,

Так что противник иль повержен,

Иль защищаться не силён,

И о пощаде просит он,

С ним расправляться не стремитесь,

И вместе с тем остерегитесь

Болтать, рассказывать везде,

Язык свой не держа в узде.

Кто где ни попадя толкует,

Клеветником прослыть рискует.

И потому нас учит умный:

Впадает в грех болтун бездумный.

Мой вам совет: поменьше слов.

Ещё просить я вас готов:

Коль повстречаете вы где

Девицу, даму ли в беде,

Придти на помощь к ним спешите,

Тогда вы благо совершите,

Как нам велят и долг, и честь,

Коль знанье и возможность есть.

Ещё остерегу вас ныне

Я от греха слепой гордыни.

Охотно посещайте храм,

Создателя просите там,

Чтоб душу вашу он призрел

И облегчил земной удел

Как доброму христианину».

Юнец ответил дворянину:

«Храни вас римские святые,

Благой сеньор, слова такие

Как речи матушки моей.

– Друг, воздержитесь от речей

О том, что мать учила вас

И что дала такой наказ.

За всё говоренное прежде

Не упрекаю вас в надежде,

Что вы не повторитесь впредь.

Сие прошу уразуметь,

Ведь продолжая в том же духе,

Дурные породите слухи,

Безумцем посчитают вас.

Переменитесь, в добрый час!

– И что сказать мне, господин?

– Скажите, что вассал один,

Надевший шпору вам на ногу,

Всё объяснил вам на дорогу».

И тот поклялся: никого

Не назовёт опричь него,

Так он воспринял наставленья.

Дав юноше благословенье,

Хозяин длань над ним простёр

И молвил: «Дорогой сеньор,

Храни вас Бог, и пусть в пути

Он будет впредь вас так вести,