Перпендикулярный мир - [17]
И среди приближающихся я узнал тех двоих приятелей, которые вчера стерегли на берегу мою одежду.
Начало получалось не самое лучшее. Из всех возможных…
Мы встретились, — две армии, — посреди луга, между той последней сосной, из-за которой мы вышли из леса, и первыми столами, под розовым тентом. Ровно посередине.
— Куда, куда прете?! — сказали нам.
— Стойте, мужики, — подоспел мой вчерашний знакомый. — Я их знаю… Это — девка из лагеря. А это — один чудик. Который напрашивается…
Нас обступили кругом, так что мы с Герой оказались в середине. Было их человек десять или пятнадцать. Все мужского пола, и в возрасте от двадцати лет и выше. У нескольких через плечо перекинуты автоматы, у остальных — на поясе, в коричневых кобурах — пистолеты. Одним словом, настоящая охрана. На боевом посту. С которой особенно не поспоришь.
— Мы — мирные люди, — сказал я, — и не желаем вам зла…
Охрана повеселела, — на самом деле, чудик.
— Мы хотим поговорить с батькой Трифоном. И идем к нему.
— Какой у тебя к нему вопрос? — спросили из толпы, окружавшей нас.
Потому что получалось уже небольшая толпа. Походили какие-то зеваки, уже не вооруженные.
— Хочу пожаловаться на поведение одного из его людей. Вот на его поведение, — и я показал пальцем на вчерашнего своего знакомого.
— Что он такого натворил, что ты пришел жаловаться на него самому батьке?
— Ничего, — сказал я. — Он приставал вот к этой девушке… Вчера, например.
— Приставал? — ахнул кто-то, будто бы большего проступка и придумать было невозможно. — Сыч, здесь говорят, ты вчера приставал к этой девушке.
Сыч вышел из толпы поближе к нам, стянул с головы картуз и покаянно сказал:
— Да… Попутал леший… Хотите, мужики, на колени перед ней встану… Ручку начну целовать, прощения просить.
— Давай, — согласились мужики.
— Я бы поцеловал, — продолжал свое выступление Сыч, — только не вижу, что… На ней же пробы ставить некуда, такая она вся испробованная…
Гера рванулась у меня в руке, но я ее удержал. Отступать было некуда, вокруг стояли одни сычи, могло получиться только хуже. Лучше получиться уже никак не могло.
— За такие слова — морду бьют, — сказал я.
— Морду? — сказал Сыч как-то посерьезней. — Морду, это по-нашему… Может, ты мне ее сейчас и набьешь?
По нему видно было, он в охране какой-то мелкий начальник. Десятник, или около того… В общем, бригадир.
— Сейчас и набью, — сказал я. — Если по-честному, а то вы, я вижу, хороши, только когда вас десять против одного. И с огнестрельным оружием.
Тут уж замолчали все. Затихли… Общая злоба поразила всех.
Объединяющая, лучше всего.
Но девочку они теперь не тронут, — только меня. Девочку они теперь ни за что не тронут, — поскольку проснулась их честь…
— Только ты староват немного, — сказал я, свысока взглянув на него. — Нет, совсем убогонький… Может, у вас кто-нибудь помоложе есть. Если по-честному?
— Я, я… — стал повторять Сыч. — Мужики, не троньте его, я сам.
И он начал принимать боксерскую стойку.
Я вспомнил, как уже однажды провел кулачный бой, и чем все это закончилось… Оставалась надежда, что убьют меня не до конца, а как прошлый раз. А я уж постараюсь выжить, если получится.
Если не пристрелят из жалости, чтобы не мучался…
Круг раздался побольше, чтобы было пространство для движений.
Сыч ждал, когда я приготовлюсь к сражению. Он бы с удовольствием отоварил меня чем-нибудь сразу, но проявлял нетерпеливое благородство, — на виду своих товарищей.
Весь он горел: пригнулся, расставил пошире ноги, согнул в локтях руки, и прищурился, как вчера. Но — не улыбался.
— Ну, Гера, прости, я хотел, как лучше, — шепнул я на ухо девушке.
Заглянул напоследок в ее глаза, — глаза у нее были обыкновенных размеров, и в них жила месть. Тайная, коварная вендетта, — удовлетворение которой наступает только с чьей-то смертью…
Пусть потешится, — это все же лучше, чем бесконечно всего бояться.
Я повернулся к Сычу. Боксерских стоек я не знал, — видел всякое по ящику, разные бои за звание чемпионов мира у профессионалов, как они там стоят. Но на их подготовку, я думаю, — ушли годы тренировок.
Посмотрел на Сыча, как он изготовился к первому удару, перенося тяжесть тела с одной ноги на другую, — и ударил первым… Потому что понимал, — второго шанса мне не представится.
Дотянулся до его щеки, смачно ее треснул, — и тут же отскочил назад, чтобы приготовится к его атаке.
Но Сыч в атаку не пошел. Он опустил руки и стал оглядываться по сторонам.
— Кто меня ударил? — спросил он у тех, кто стоял сзади.
На него смотрели недоуменно. Его братья по оружию.
— Кто меня ударил? — спросил он у тех, кто стоял слева от него. Потом повторил свой вопрос тем, кто стоял справа.
Никто ему не мог ответить ничего вразумительного.
Он притронулся к щеке, по которой я его треснул, и стал ее ощупывать. Потеряв ко мне всякий интерес.
Гера подошла, прижалась ко мне и обняла за талию. Запанибратски. Как своего закадычного дружка.
— Дядя Миша, — сказала она…
Тут в толпе возник непонятный шум. Она ожила и стала редеть.
Я увидел, — со стороны леса к нам приближается кавалькада всадников. Целый табун. И на каждой лошади кто-нибудь сидел.
Но посмотрел мельком. Поведение Сыча продолжало интересовать меня больше. Вдруг, это какой-то хитрый деревенский прием самообороны. И сейчас он кинется на меня с кулаками. И тогда пощады уже не будет.
— Коли! — кричит он мне.Но на меня напал стопор, — я ненавижу чудовищ, я — не-на-ви-жу! Ненависть переполняет. Клокочет.Знаю отныне, что такое погибнуть за свой народ. Ничего не бывает на свете слаще и почетней. Ничего в жизни я не Сделаю беззаветней, чем это!..
Захватывающий приключенческий триллер, в центре которого ничем не примечательный с виду человек становится по воле рока могущественной личностью, ответственной не только за себя, но и за судьбы других людей.Вторая Четвёртая.
Захватывающий приключенческий триллер, в центре которого ничем не примечательный с виду человек становится по воле рока могущественной личностью, ответственной не только за себя, но и за судьбы других людей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Замечательный литературный киносценарий, по которому собирались, да так и не сподобились, к большому сожалению, снять фильм.Текст представлен в авторской редакции, орфографии и пунктуации.
Захватывающий приключенческий триллер, в центре которого ничем не примечательный с виду человек становится по воле рока могущественной личностью, ответственной не только за себя, но и за судьбы других людей.Вторая книга.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.