Но сейчас всё было иначе.
Ему хотелось забыться, растворить во сне глюки восприятия. Чтобы утром проснуться прежним, без закидонов.
Он закрыл глаза, выровнял дыхание.
Сон, однако, не шёл. Что-то не давало покоя, царапало перегруженный разум. Ощущение было, будто рядом гудит назойливая крупная муха. Хотя мухи по ночам не летают. Да и вообще отсутствуют в виртуальных домах — гейм-дизайнеры сжалились, не стали доводить реалистичность до крайности...
Нет, точно не муха. Но какой-то звук определённо слышался на самом краю сознания.
Снегирь напряг слух.
Звук шёл из-за дальней спинки кровати (да, здесь были кровати, а не какие-нибудь русские народные лавки). А ещё там, за спинкой, что-то мерцало.
Он нашарил плеть. Очень осторожно поднялся и заглянул туда.
В закутке стояла жаровня, потрескивали уголья.
Или нет, не жаровня даже, а самодельный кузнечный горн.
Откуда он взялся?
Что за фигня?
В следующий миг Снегирь осознал, что наяву такого не может быть. Просто никак не может. А значит, дело происходит во сне.
Да, совершенно точно.
Он уже спит, понимает это, но почему-то не просыпается.
Ладно...
Снегирь присмотрелся к горну. Пламя, похоже, только что погасили. Среди углей поблёскивали металлические шары, раскалённые докрасна, — каждый размером с мяч для пинг-понга.
Откуда-то снизу дохнуло морозным холодом. Горн стремительно остывал, угли покрылись инеем. Шары всё так же светились красным, но уже не могли обжечь — Снегирь откуда-то знал об этом. Повинуясь наитью, он взял один из них.
И понял, что они были не из металла.
Шар лопнул в его руке, как перезрелый плод.
Сок, похожий на кровь, потёк на ладонь. Снегирь инстинктивно дёрнулся, тряхнул кистью, и брызги полетели на стену, расплескались алыми кляксами. Кляксы эти, мерцая, начали растекаться — не только вниз, но и вверх, и в стороны. Потёки складывались в узор, который вдруг показался очень знакомым.
Снегирь попытался вспомнить.
Ведь видел, видел что-то такое совсем недавно...
— Скриншот, — по привычке произнёс он.
Пол под ногами вздрогнул.
Дом обиженно застонал, будто не смог стерпеть от жильца такого откровенного читерства. Брёвна заскрипели, что-то хрустнуло прямо над головой. Снегирь посмотрел наверх и увидел, как падает потолочная балка. Он не успел даже закричать — удар чудовищной силы сбил его с ног...
...и выбросил в явь.
Он подскочил на кровати, едва не сверзившись на пол, и с полминуты бессмысленно озирался. Сердце бешено колотилось, воздуха не хватало. Но он сумел-таки отдышаться. Встал, налил себе воды из графина, бросил взгляд за окно. На улице было светло и шумно, день давно наступил.
Снегирь усмехнулся
Отдохнул, называется. Поспал спокойно, ага.
Или, может, всё дело в том, что он из Птичьего Ордена? Сохраняет память в игре, даже если спит? Только этого не хватало...
Хотя вообще-то, если подумать, фокус даже полезен.
Считается ведь, что мозг во сне обрабатывает полученную днём информацию. Упорядочивает её, сортирует, анализирует. Вот и сейчас — сновидение сложилось из кусочков того, что Снегирь наблюдал в течение дня.
Наяву он выплеснул кровь на зеркало, а во сне — на стену.
Наяву Ушкуйник колдовал со свечой, а во сне был горн — и то, и другое подразумевает укрощённый огонь.
Наяву обрушился дом, в сновидении — тоже.
А ещё Снегирь вчера днём разглядывал карту.
Ну-ка...
Он достал из сумки карту Тень-города и окрестных земель, расстелил её на столе. Взгляд тут же упёрся в скальный массив, который лежал коричневато-жёлтым пятном посреди зелёных полей. Между скал протянулся Каньон Клыков — русло пересохшей реки. К нему примыкали извилистые ущелья, складываясь в замысловатый узор.
В узор, который во сне повторили потёки крови.
Но это было ещё не всё.
Снегирь сконцентрировался и вызвал ту же самую карту через игровой интерфейс. Это был, по сути, скриншот, сделанный с высоты птичьего полёта. Нечто вроде аэрофотосъёмки.
Он быстро сравнил бумажную и интерфейсную карту.
Они был почти идентичны.
Почти.
За исключением одного-единственного штриха.
***
К скальному массиву Снегирь подъехал во второй половине дня.
Массив этот занимал в общей сложности около сотни квадратных миль. Утёсы, обрывы, тайные тропы среди каменных глыб, пещеры и, конечно, пресловутый каньон — всё это служило убежищем для зверья разной степени монструозности. И, соответственно, привлекало тех игроков, которым был нужен разухабистый экшн.
А для эстетствующей публики на равнине вокруг имелось несколько мегалитов с высеченными рунами. Они, по легенде, хранили страшные тайны некой вымершей расы. Но один из нарративных дизайнеров как-то проболтался Артёму на корпоративной пьянке, что рунные письмена делались от балды, для пущей декоративности. Таинственную же расу, которая построила мегалиты, действительно собирались ввести в сценарий, но пока не придумали, почему она таки вымерла. И самое главное — как бы это подать максимально зловещим образом. Народ в сценарном отделе гавкался и усиленно чесал репу.
Короче говоря, скалы были центром движухи.
Но сейчас на подступах к ним царило подозрительное затишье. По дороге Снегирь не встретил ни единой рейдерской группы. Игроки-одиночки тоже не попадались. Грифы-падальщики кружили в растерянности и поглядывали на Снегиря с застенчивым ожиданием.
