Пернатый змей - [113]
Внезапно, словно задутая порывом ветра, неопалимая купина свечей в глубине храма, куда были устремлены взоры коленопреклоненной толпы, погасла и там воцарилась тьма. С улицы, где сияло солнце, храм, внутри которого там и тут тускло теплились редкие тоненькие свечки, казался мрачной пещерой.
Толпа ахнула и застонала.
Затем мягко зазвучал барабан, и двое мужчин в полукруге поразительно красивыми и пробирающими до дрожи голосами вновь запели Гимн Прощания. Это были люди, которых не то Рамон, не то его сподвижники отыскали в каком-то притоне в Мехико, профессиональные певцы, мексиканские теноры с такими сильными голосами, что, казалось, того гляди земля треснет. «Тяжелые времена» заставили их опуститься до того, чтобы петь по грязным городским кабакам. И теперь они пели, а в их голосах звучало все их ужасное отчаяние, безнадежность, дьявольская бесшабашность.
Когда они закончили, священник снова поднял руку и благословил толпу, добавив тихим голосом:
— А теперь, — говорит Иисус, — позвольте Мне уйти, со всеми моими святыми. Ибо Я возвращаюсь к Отцу Моему, который на Небесах, и Я веду Мать Свою в правой руке домой, где обрящет она покой.
Он повернулся и вошел в храм. Рамон последовал за ним. Потом и все, стоявшие полукругом, скрылись в храме. Вскоре в мертвой тишине несколько раз пробил колокол. И смолк.
И в тот же миг в глубине храма загремел барабан, глухо, жутко, медленно и монотонно.
В дверях показался священник, теперь в белом облачении с кружевами, неся высокое распятие. Нерешительно потоптался, потом шагнул на солнце. Коленопреклоненная толпа молитвенно сложила ладони.
Одинокие огоньки свечей в темном храме клонились в сторону двери. Из мрака возник дон Рамон — голый по пояс, серапе на плече подложено под передний конец шеста огромных носилок, на которых лежал — в стеклянном гробу — как настоящий, страшный мертвый Христос Страстной недели. Сзади носилки, тоже положив конец шеста на плечо, нес высокий смуглый человек. Толпа застонала и принялась креститься. Мертвый Христос был похож на настоящего покойника, которого выносят из ворот храма. Он плыл сквозь толпу, и коленопреклоненные мужчины и женщины обращали к Нему незрячие лица, широко раскидывали руки и застывали в этой экстатической позе, говорившей о невыразимом ужасе, благоговении и признании смерти.
За носилками с Мертвым Христом шла медленная процессия голых по пояс мужчин с другими носилками. На первых носилках Христос, чье нагое тело сплошь в кровавых полосах — жутких следах бичевания. Следом — Спаситель «Святое Сердце», хорошо известная фигура с бокового алтаря, длинноволосая и с простертыми руками. Потом Иисус из Назарета с терновым венцом на голове.
Потом вынесли Святую Деву в голубой мантии с кружевами и в золотой короне. Женщины принялись стенать, когда ее довольно грубо выволокли на слепящее солнце. После этого оставшиеся свечи в храме начали гаснуть одна за другой.
Теперь несли святого Антония Падуанского с младенцем на руках. Святого Франциска, странно глядящего на крест в своей руке. Святую Анну. И наконец Святого Хоакина. Когда вынесли его, погасли последние свечи, и в распахнутые двери виделась лишь пустая тьма храма.
Фигуры поплыли на смуглых плечах мужчин, словно дети, к тени деревьев. Барабан проводил последнюю медленными ударами. Солнце тревожно вспыхнуло на стеклянном гробу большой фигуры Мертвого Христа, когда крепкие мужчины, несшие его, повернули к озеру. Коленопреклоненная толпа гудела и раскачивалась из стороны в сторону. Женщины кричали: «Пречистая! Пречистая! Не покидай нас!»; кое-кто из мужчин вскрикивал мучительным, придушенным голосом: «Господи! Господи! Господи!»
Необычная процессия медленно прошла под деревьями и продолжала свой путь, заливаемая неистовым светом. Ближе к озеру чувствовался легкий ветерок. Неровно качались концы сложенных серапе, свисая с голых плеч. Подрагивали и кренились статуи. Первым кромки воды достигло высокое распятие, потом сверкающий на солнце стеклянный гроб. За ними фигура Иисуса в красном струящемся шелковом покрове, деревянный раскрашенный Иисус со следами бичей, Иисус в развевающейся мантии, белой с пурпурным, Мария в бело-голубом атласе с кружевами, трепещущими на ветерке. На святых не было мантий; одно раскрашенное дерево.
Тощий священник в пожелтевшем белом облачении брел по песку, пошатываясь под тяжестью распятия с белой фигурой распятого Христа, обратившего лицо к озеру. У низкого мола стояла большая парусная лодка; с кормы на берег спущены широкие дощатые сходни. Двое людей, босых и в белых рубахах и штанах, сопровождали пошатывавшегося священника, когда тот ступил на сходни; белые рукава сутаны трепетали, как флаги. Ему помогли подняться в лодку; там он прошел на нос и поставил наконец тяжелое распятие с Христом, по-прежнему смотрящим вперед.
Судно было открытым: ни палубы, ни люков. Рамон медленно взошел по сходням, осторожно спустился в лодку; огромный стеклянный гроб положили на дно, наконец-то можно было утереть взмокшее лицо и волосы. Рамон накинул на плечи одеяло и надел шляпу, слишком уж солнце жгло. Лодка едва ощутимо покачивалась на воде. Ветер дул с запада. Тусклое и какое-то нереальное, озеро слепло от солнца.
Дэвид Герберт Лоуренс остается одним из самых любимых и читаемых авторов у себя на родине, в Англии, да, пожалуй, и во всей Европе. Важнейшую часть его обширного наследия составляют романы. Лучшие из них — «Сыновья и любовники», «Радуга», «Влюбленные женщины», «Любовник леди Чаттерли» — стали классикой англоязычной литературы XX века. Последний из названных романов принес Лоуренсу самый большой успех и самое горькое разочарование. Этический либерализм писателя, его убежденность в том, что каждому человеку дано право на свободный нравственный выбор, пришлись не по вкусу многим представителям английской буржуазии.
Роман «Сыновья и любовники» (Sons and Lovers, 1913) — первое серьёзное произведение Дэвида Герберта Лоуренса, принесшее молодому писателю всемирное признание, и в котором критика усмотрела признаки художественного новаторства. Эта книга стала своего рода этапом в творческом развитии автора: это третий его роман, завершенный перед войной, когда еще не выкристаллизовалась его концепция человека и искусства, это книга прощания с юностью, книга поиска своего пути в жизни и в литературе, и в то же время это роман, обеспечивший Лоуренсу славу мастера слова, большого художника.
Произведения выдающегося английского писателя Д. Г. Лоуренса — романы, повести, путевые очерки и эссе — составляют неотъемлемую часть литературы XX века. В настоящее собрание сочинений включены как всемирно известные романы, так и издающиеся впервые на русском языке. В пятый том вошел роман «Влюбленные женщины».
Страсть. Одиночество. Ненависть. Трагедия…Вечное противостояние сильной личности – и серого, унылого мира, затягивающего в рутину повседневности…Вечная любовь – противостояние родителей и детей, мужей и жен, любовников, друзей – любовь, лишенная понимания, не умеющая прощать и не ждущая прощения…Произведения Лоуренса, стилистически изысканные, психологически точные, погружают читателя в мир яростных, открытых эмоций, которые читатель, хочет он того или нет, переживает как свои – личные…В книге представлены повесть «Дева и цыган» и рассказы.
Дэвид Лоуренс — автор нашумевшего в свое время скандального романа «Любовник леди Чаттерли» в этой книге представлен своим первым произведением — романом «Белый павлин» — и блистательными новеллами. Роман написан в юношеские годы, но несет на себе печать настоящего мастерства и подлинного таланта.Лоуренс погружает читателя в краски и запахи зеленой благодати, передавая тончайшие оттенки, нюансы природных изменений, людских чувствований, открывая по сути большой мир, яркий и просторный, в котором довелось жить.
В наследие английского классика XX столетия Д. Г. Лоуренса (1885–1930), автора всемирно известных романов «Сыновья и любовники» и «Любовник леди Чаттерлей», входят и несколько стихотворных циклов, и путевые заметки, и более полусотни новелл, в которых в полной мере отразились все грани его яркого дарования. «Быть живым, быть живым человеком, быть цельным живым человеком — вот в чем суть». Он всегда и во всем был верен своему девизу. В данную книгу включены 13 ранее никогда не издававшихся в нашей стране рассказов этого блистательного мастера «малого жанра».
Сборник историй по циклу Адепты Владыки. Его можно читать до истории Бессмертного. Или после неё. Или же вообще не читать. Вам решать!
Не успел разобраться с одними проблемами, как появились новые. Неизвестные попытались похитить Перлу. И пусть свершить задуманное им не удалось, это не значит, что они махнут на всё рукой и отстанут. А ведь ещё на горизонте маячит необходимость наведаться в хранилище магов, к вторжению в которое тоже надо готовиться.
Бабур — тимуридский и индийский правитель, полководец, основатель государства Великих Моголов (1526) в Индии. Известен также как поэт и писатель.В романе «Бабур» («Звездные ночи») П. Кадыров вывел впечатляющий образ Захириддина Бабура (1483–1530), который не только правил огромной державой, включавшей в себя Мавераннахр и Индию, но и был одним из самых просвещенных людей своего времени.Писатель показал феодальную раздробленность, распри в среде правящей верхушки, усиление налогового бремени, разруху — характерные признаки той эпохи.«Бабур» (1978) — первое обращение художника к историческому жанру.
Действие романа "Всё изменяет тебе" происходит в 1830-е годы в Уэльсе. Автор описывает историю рабочего движения в Англии. Гвин Томас мастерски подчеркивает типичность конфликта, составляющего стержень книги, равно как и типичность персонажей - капиталистов и рабочих.
Николай Дежнев закончил первую редакцию своего романа в 1980 году, после чего долго к нему не возвращался — писал повести, рассказы, пьесы. В 1992 году переписал его практически заново — в окончательный вариант вошел лишь один персонаж. Герои романа выбрали разные жизненные пути: Евсей отдает себя на волю судьбы, Серпина ищет почестей и злата на службе у некоего Департамента темных сил, а Лука делает все, чтобы приблизить триумф Добра на Земле. Герои вечны и вечен их спор — как жить? Ареной их противостояния становятся самые значительные, переломные моменты русской истории.
Произведения выдающегося английского писателя Дэвида Герберта Лоуренса — романы, повести, путевые очерки и эссе — составляют неотъемлемую часть литературы XX века. В настоящее собрание сочинений включены как всемирно известные романы, так и издающиеся впервые на русском языке. В четвертый том вошел роман «Радуга в небе», который публикуется в новом переводе. Осознать степень подлинного новаторства «Радуги» соотечественникам Д. Г. Лоуренса довелось лишь спустя десятилетия. Упорное неприятие романа британской критикой смог поколебать лишь Фрэнк Реймонд Ливис, напечатавший в середине века ряд содержательных статей о «Радуге» на страницах литературного журнала «Скрутини»; позднее это произведение заняло видное место в его монографии «Д. Г. Лоуренс-романист».