Переворот - [24]
Наконец, графиня не выдержала. Она поднялась с кресла и прошлась по палубе, как бы разминая кости. Невзначай приблизилась к капитану, невозмутимо стоявшему на мостике и изредка цедившему приказания. Матросы и так работали споро, без лишней суеты, это Брюс отметила сразу. Она снова перевела взгляд на капитана и усмехнулась про себя. Какой молоденький! Лет семнадцать — восемнадцать. Наверное, из Морского корпуса. Графиня слышала, что на лето курсантов приписывали к судам для практики.
Этого откомандировали аж на императорскую яхту. Да ещё позволяли командовать! Небось из лучших. Только вот что ему тут делать? Катать на прогулках государевых гостей? Наблюдать, как пьяные блюют за борт и хватают баб за задницы?
Брюс вгляделась в чистое, как пасхальное яичко, лицо молодого человека. Оно было овальным, с правильными чертами и тем редким обаянием неиспорченности, которое графиня редко встречала при дворе. Здесь все всё очень быстро понимают. А этот... не недотрога, не неженка (вон руки-то какие крупные, почти крестьянские). Не удивлюсь, если он сам с матросами мотает канаты, подумала Брюс. И в то же время она почему-то робела перед юношей.
В её планы входило подойти к нему, завязать разговор, слово за слово, начать заигрывать и потом как-нибудь, Прасковья пока не знала как, склонить его помочь несчастным женщинам... Так ли сложно очаровать сопляка? Вряд ли он часто общался с придворными дамами. Но на деле получалось, она и подступиться-то к нему не решается. Испытывает неловкость. Да что такое?
— Господин капитан. — Парас всё-таки взяла себя в руки.
— Я всего лишь курсант, — со смущённой улыбкой прервал её юноша. — Капитан Ридерс отлучился домой, в Питер, у него жена больна. Кто же знал, что Его Величество вздумает кататься...
— Но в данный момент вы командуете? — уточнила Брюс.
Курсант кивнул.
— А вам не кажется, что держать дам в плену... это... это, — её хорошенькие пальчики теребили край газовой косынки, — варварство?
— Совершенно с вами согласен, мадам, — отозвался курсант. — Но что вы предлагаете? У меня приказ императора.
— А если он прикажет вам умертвить нас? — вскрикнула Брюс. — Ведь мы заложницы. Наши родные в столице и давно присягнули государыне. Если бы вы были там, вы бы тоже...
Капитан жестом остановил готовые сорваться с её уст слова.
— Не советую склонять меня к измене, сударыня, — отрезал он. — Даже если я и испытываю к вам сострадание, то это никак не мешает мне исполнять свой долг. Вряд ли государь хочет причинить вам вред.
— Нет он хочет! Он хочет! — топнула ножкой графиня. — Разве у вас нет матери или сестры? Разве вы позволили бы шантажировать себя их жизнями? Да как вас вообще зовут?
Её праведный гнев рассмешил молодого моряка.
— Фёдор Фёдоров сын Ушаков, — он щёлкнул каблуками и отдал ей честь. — К вашим услугам.
— Да нет же, это любая из здешних дам будет к вашим услугам, если вы как-нибудь улизнёте отсюда и высадите нас на берег.
Куда уж яснее? Чего он молчит?
— Мадам, вы напрасно унижаете себя и своих подруг, — с лёгким поклоном отозвался юноша. — В тумане мы давно разошлись с галерой государя. И теперь плывём на свой страх и риск к Петергофу. Однако на море есть другие опасности, — он указал рукой на быстро раздуваемую пелену и, бесцеремонно облизнув палец, поднял его вверх, проверяя ветер. — Погода меняется быстро. Скоро поднимется волнение. Видите вон ту тучу? Через полчаса и не более здесь будет темновато.
— Разве мы не можем пристать к берегу сейчас? — наивно спросила Брюс.
Молодой капитан покачал головой.
— Кроме пристаней в Ораниенбауме и Петергофе, нам негде причалить. Первая осталась позади, до второй ещё с час пути. Берега почти везде заболочены или завалены камнями. Я мог бы отправить вас на лодке, но по приказу императора с яхты убрали все шлюпки. Как видно, он подозревал, что заложницы попытаются сбежать, — курсант усмехнулся. — Вплавь ни одна из вас до берега не доберётся. А насколько я знаю эту посудину, — он постучал рукой по борту, — хорошая трёпка ей противопоказана. Так что и я, и моя команда — такие же заложники, как и вы.
— Что же делать? — растерялась графиня. — Миленький мой мальчик! — Она уже забыла, что минуту назад смотрела на него как на мужчину. — Ну, придумайте же что-нибудь!
Юноша покусал верхнюю губу, явно не зная, на что решиться.
— Недалеко отсюда есть песчаная коса, — наконец сказал он. — При удачном ветре и определённом везении... мы можем перепрыгнуть через прибойную волну. Яхта лёгкая, нас выбросит на берег. Но это очень рискованно, мадам. Согласятся ли ваши спутницы?
Прасковья Александровна задумалась. Разве у них есть выбор? Ведь и правда, не прыгать же им, достойным дамам, за борт и не отправляться к берегу вплавь. Четверть часа назад дело казалось ей не в пример легче. Склонить молоденького капитана к милосердию и спастись... в его объятьях. Теперь же выходило, что путь к свободе куда опаснее, чем плен.
— Я ни слова не буду говорить своим подругам, — отрезала Брюс. — Они испугаются и станут умолять вас не делать ровным счётом ничего. Вы же, — Парас помедлила, — поступайте, как подсказывает вам ваше умение, — она отважилась положить ладонь на руку капитана. — Всё получится.
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Князь Потемкин возвращается после блистательного завершения турецкой компании в Петербург и устраивает императрице форменный допрос. Почему она не замечает его страсти? Почему, когда рядом он, ищет встречи с другими? Потемкин соглашается помочь выбраться Екатерине из нового политического кризиса, если она тайно обвенчается с ним. После мучительных сомнений, Екатерина соглашается…
В книгу члена Российского союза писателей, военного пенсионера Валерия Старовойтова вошли три рассказа и одна повесть, и это не случайно. Слова русского адмирала С.О. Макарова «Помни войну» на мемориальной плите родного Тихоокеанского ВВМУ для томского автора, капитана второго ранга в отставке, не просто слова, а назидание потомкам, которые он оставляет на страницах этой книги. Повесть «Восставшие в аду» посвящена самому крупному восстанию против советской власти на территории Западно-Сибирского края (август-сентябрь 1931 года), на малой родине писателя, в Бакчарском районе Томской области.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Гейнце писал не только исторические, но и уголовно-бытовые романы и повести («В тине адвокатуры», «Женский яд», «В царстве привидений» и пр.). К таким произведениям и относится представленный в настоящем издании роман «Людоедка».
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Митридат VI Евпатор — последний великий царь в эллинистической Малой Азии. Он десятилетиями воевал с Римом, в разное время становясь грозным противником для Суллы, Лукулла и Гнея Помпея, но не этот период жизни Митридата вдохновил известного писателя Виталия Гладкого. Вниманию читателя предлагается предыстория эпохальных войн с Римом, а начинается повествование в 121 году до нашей эры. Митридат — пока не полководец и даже не царь, а только наследник престола Понтийского царства. Ещё подростком Митридату придётся пережить неожиданную смерть отца, предательство матери и бороться даже не за трон, а за право ходить по этой земле, не стать тенью в Аиде. Книга Виталия Гладкого "Митридат" является первой частью монументального произведения "Басилевс", уже знакомого поклонникам творчества этого автора.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В третьей книге трилогии акцент сделан на периоде 1919–1922 годов, когда Махно разошёлся в политических взглядах с большевиками и недавние союзники в борьбе за новый мир стали непримиримыми врагами.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.