Переворот - [23]
— Пётр, — фаворитка вцепилась в руку государя, — вернёмся. Мне что-то дурно... Недоброе здесь...
— Тебя укачало, душенька, — император похлопал Лизу по полному локтю и встал было со складного стула, но в этот момент корабль налетел на что-то твёрдое и едва не опрокинулся. К счастью, рулевой вовремя налёг на колесо и сумел уклониться влево.
Бухта была перегорожена боном. Суда застыли в сотне шагов от стены. По приказу государя с борта спустили шлюпку. В неё погрузились адъютант Гудович и генерал-майор Измайлов. Они подплыли под самую стену и, сложив руки рупором, начали кричать караульным, чтоб те отдали бон и разблокировали бухту.
— Пошевеливайтесь, канальи! Сам император здесь!!!
— Не знаем никакого императора! — нехотя отзывались караульные. — Не велено никого пускать.
— Тупицы! — надрывались посыльные. — Немедленно позовите коменданта! Император не может болтаться здесь, как...
— Как дерьмо в проруби? — раздался с парапета резкий насмешливый голос. Талызин появился на западном бастионе в белом адмиральском мундире, при полной кавалерии и с обнажённой шпагой в руке. — Убирайтесь! Здесь нет места для императора! — крикнул он. — Мы присягнули Её Величеству Екатерине Алексеевне! Если вы не отплывёте, я прикажу стрелять из пушек!
В отчаянии Гудович обернулся к галере и что есть мочи закричал:
— Измена! Бегите, государь! Спасайтесь!!!
Пётр аж подскочил на месте, сжав деревянные перила с такой силой, что они скрипнули. И немедленно острая боль ланцетом взрезала ему кишки.
— Как они смеют? — возопил он. — Кто говорит со мной? Где комендант Нумерс?
— Комендант арестован, Ваше Величество, — холодно отозвался со стены Талызин. Теперь он обращался прямо к императору, благо расстояние позволяло.
Близок локоток, да не укусишь. Вот он, Кронштадт, на блюдечке. Сильнейшая база на Балтике. Её гарнизон и корабли могли перевернуть мятежную столицу вверх дном и передавить гвардейцев-изменников, как клопов! Могли, но не желали. От этого хотелось выть и бесноваться. Топать ногами и изрыгать проклятья.
Вместо брани Пётр Фёдорович тоненько заголосил, как обиженный ребёнок, и, всхлипывая, поплёлся в трюм.
— Пусть стреляют! Пусть! Предатели! Клятвопреступники! Да я им... Они у меня... — Он сжимал и разжимал кулаки, не зная, за что схватиться. Наконец, нащупал на поясе рукоятку шпаги, попытался сдёрнуть ножны, но они застряли ровно посередине. Ещё пуще расплакался и повис на перилах.
Обняв государя, Елизавета Воронцова увела его вниз.
— Если в течение четверти часа ваши корабли не отойдут на безопасное расстояние от крепости, я прикажу открыть огонь, — окликнул Гудовича Талызин.
С моря было слышно, как в Кронштадте бьют тревогу. На стену высыпали цепочки солдат и застыли у парапета, вскинув ружья.
— Пожалуй, стоит разворачивать корму, — крякнул генерал-майор Измайлов.
Гребцы поспешно налегли на вёсла. Едва шлюпка отошла от стены, послышался предупредительный залп. Пули просвистели поверх голов, но звука было достаточно, чтоб нервы у всех, находившихся с государем, окончательно сдали.
— Убираемся отсюда ко всем чертям! — доносилось из-под палубы.
Для скорости даже перерубили якорный канат, а дамы уже в который раз огласили окрестности своими горькими жалобами.
Яхта повернула под ветер. Галера на вёслах двинулась по направлению к Ораниенбауму. На мелководье корабли не могли следовать друг за другом, поскольку имели разную осадку. Вскоре пал такой густой туман, что с одного борта уже нельзя было различить другой.
Только около двух часов пополуночи галера приблизилась к ораниенбаумской гавани. Почти все находившиеся на ней спали. Из-за тумана она причалила к лёгким мосткам на довольно большом расстоянии от дворца, зато неподалёку от охотничьего домика. Измученный и больной Пётр, опираясь на руки двух адъютантов, с трудом поднялся по лестнице. На площадке его замутило, и Гудович подхватил государя под спину.
Он отнёс Петра в тесный японский кабинет, куда приказал подать кофе, раскуренные трубки табаку и позвать корабельного врача. Бедная Елизавета не выказывала ни малейшей усталости, она сама уложила государя на диван, сама расстегнула манжет и обнажила ему руку до локтя, а когда пришёл вдрызг пьяный медик и отворил пациенту кровь, держала голову Петра у себя на коленях.
Слабость, нахлынувшая сразу, несколько успокоила государя. Он попросил вина и белого хлеба с солью, а потом заснул, так и не выпустив пальцев Воронцовой.
Яхта потеряла галеру из виду ещё на кронштадтском рейде. Однако ощущение угрозы не покидало пассажирок. От усталости дамы перестали стенать. Иных укачало и они совершенно зелёные свешивались за борт. Другие дремали, обнявшись, и являли миру трогательную нежность, столь редкую в кругу придворных красавиц. Фрейлины давно смирились с судьбой и не ждали от императора ничего, кроме очередной грубой выходки.
— Как это он ещё не связал нам руки и не навесил камней на шеи? — не унималась Прасковья Брюс. Она одна не потеряла присутствия духа или, лучше сказать, всегдашней неугомонности. Ей претило сидеть сложа руки на месте, в то время как, по её разумению, их в любой момент могли пустить на дно. Пламенная душа Парас жаждала приключений с благополучным исходом.
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Князь Потемкин возвращается после блистательного завершения турецкой компании в Петербург и устраивает императрице форменный допрос. Почему она не замечает его страсти? Почему, когда рядом он, ищет встречи с другими? Потемкин соглашается помочь выбраться Екатерине из нового политического кризиса, если она тайно обвенчается с ним. После мучительных сомнений, Екатерина соглашается…
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Гейнце писал не только исторические, но и уголовно-бытовые романы и повести («В тине адвокатуры», «Женский яд», «В царстве привидений» и пр.). К таким произведениям и относится представленный в настоящем издании роман «Людоедка».
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Аннотация издательства: Герой Первой Мировой войны, командующий 2-ой армией А.В.Самсонов погиб в самом начале войны, после того, как его войска, совершив знаменитый прорыв в Восточную Пруссию, оказались в окружении. На основе исторических материалов воссоздана полная картина трагедии. Германия планировала нанести Франции быстрый сокрушительный удар, заставив ее капитулировать, а затем всеми силами обрушиться на Россию. Этот замысел сорвало русское командование, осуществив маневр в Восточной Пруссии. Генерал Самсонов и его армия пошли на самопожертвование.
Митридат VI Евпатор — последний великий царь в эллинистической Малой Азии. Он десятилетиями воевал с Римом, в разное время становясь грозным противником для Суллы, Лукулла и Гнея Помпея, но не этот период жизни Митридата вдохновил известного писателя Виталия Гладкого. Вниманию читателя предлагается предыстория эпохальных войн с Римом, а начинается повествование в 121 году до нашей эры. Митридат — пока не полководец и даже не царь, а только наследник престола Понтийского царства. Ещё подростком Митридату придётся пережить неожиданную смерть отца, предательство матери и бороться даже не за трон, а за право ходить по этой земле, не стать тенью в Аиде. Книга Виталия Гладкого "Митридат" является первой частью монументального произведения "Басилевс", уже знакомого поклонникам творчества этого автора.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В третьей книге трилогии акцент сделан на периоде 1919–1922 годов, когда Махно разошёлся в политических взглядах с большевиками и недавние союзники в борьбе за новый мир стали непримиримыми врагами.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.