Перевод с английского - [15]

- Ты на всех не вали, ты за себя отвечай. Скажи громко: "Я лопоухий бобик, безмозглый рахит и макака".

- Ты что? - пугается Гродненский, нервно усмехаясь и пятясь. - Ты, знаешь, не очень-то…

Но Андрей куражится не на шутку. Взгляд его ясен и неумолим.

- А не скажешь - катись отсюда на все четыре, понял? К своему дорогому Ленечке. Вас небось мистер Грифитс заждался: когда ж это 6-й "Б" высадит десант и спасет его?

Смеясь, Андрей сел на скамейку, задрал ногу на ногу и разглядывает значок с зеленым лицом Фантомаса. Он ждет. Гродненский, внутренне содрогаясь, сопит носом.

- Ну кончай, Андрюх, - просит он.

- А я только начал. С предателями по-другому нельзя. Ну? Скажешь? Тогда Эйфелеву башню дам, у меня таких двенадцать.

На веснушчатой физиономии Гродненского написано изнеможение. Он озирается, шмыгает носом и быстро говорит:

- Ну ладно, я лопоухий бобик.

- Правильно. Дальше.

- Ну, макака… - нагибает Гродненский свою грешную рыжую голову, чтобы не показать слез.

- Кто макака?

- Я…

- Дикция у тебя плохая. Ну ладно, утрись, - смягчается Андрей.

14.

А Леня Пушкарев сидит в это время на том бульваре, где проходит внешкольная жизнь 6-го "Б", и хмуро, по обязанности рассказывает Ванечке обещанную сказку. Братья по очереди кусают огромный брикет мороженого.

- Ну попробуй только, говорит Иван-царевич, я тебе так, говорит, врежу - своих не узнаешь. Дал ему в поддых - он и улетел. А Иван-царевич вскочил на коня и был таков.

- Уехал?

- Ну да. Ускакал. Приехал к этой своей… Василисе Прекрасной. И стали они жить-поживать да добра наживать.

- А сыночек? Лень! А сыночек Ванечка?

- Ну и родился у них сыночек Ванечка. Это само собой.

- Это я, да?

- Ты, ты.

- В прошлый раз ты лучше рассказывал, - недоволен Ваня. Пауза, заполненная мороженым, длится недолго.

- Леня, а ты дашь в поддых Павлику Свищеву?

- Это за что?

- А чтобы он не смеялся. А то он меня дразнит левшой-лапшой!

- Ну-ну? Ладно, я ему…

Леня осекся, потому что по бульвару прямо на них понуро бредет Галка. Сначала она не замечает Лени, потом делает вид, что не замечает. Но тут взгляд ее падает на Ваню - любопытство пересиливает, и Галка с самой холодной миной, на какую она способна, все-таки подходит к скамейке.

Леня с трудом переводит дыхание: только этой встречи ему сейчас не хватало.

- Пушкарев, почему с тобой все время этот ребенок? - сурово спрашивает Галка. - Это чей ребенок?

- А тебя как зовут? - протягивая руку, дружелюбно говорит Ваня. - Меня - Ваня Пушкарев.

- Меня - Галя, - смягчается Галка. - Пушкарев, у тебя разве есть брат?

- Есть брат, - спешит доложить Ваня. - Это я брат. Отцов сын Ваня.

Леня дергает его за руку.

- Почему отцов, - удивляется Галя. - У вас же есть мама?

- Есть, - выскакивает опять Ваня. - У нас две мамы. А папа у нас один…

Галка начинает понимать. А Леня вздыхает почти с облегчением: худшее произошло, чего уж теперь бояться?

- Ваня, а домой тебе не пора? - строго спрашивает он.

- Не пора, не пора, - замотал головой Ванечка. - Лень, а в кино про Кощея все по-другому! Там сперва надо секрет угадать, что его смерть лежит на черном дереве в гадючьем яйце.

Галка смеется. Усмехается и Леня. Ему неловко заниматься при ней такой чепухой. Особенно теперь, после его вчерашнего позора.

- Да брось ты, не было этого! - говорит Леня.

- Я сам видел! - распаляется Ванечка.

- Мало ли что! Это же сказочка… - Леня как-то потемнел лицом. - Ты разве веришь, что ковер-самолет по правде летает? Без мотора это ж не самолет, а портянка…

- Не летает?

- Конечно, нет! А этот… князь Гвидон? Помнишь, как лебедь его побрызгала водой, и - пожалуйста! -

Тут он в точку уменьшился,

Комаром оборотился,

Полетел и запищал…

- Вот тебе уже четыре года, ты уже большой. Сам подумай: может это быть?

Ваня подавленно молчит.

А Галке этот странный разговор внушает интерес, но и смутное беспокойство.

- Ясное дело - не может, - продолжает печально рассуждать Леня. - Или вот Буратино твой любимый. Все знают, что его не было. Только маленькие дурачки верят, что из полена можно сделать живого пацана. Нельзя, правда же?

И тут случилось нечто непредвиденное: Ванечка моргал, моргал и вдруг заревел.

- Ты чего издеваешься над ребенком?! - взвивается Галка. - Очень умный вырос, да?!

Она усадила Ваню рядом с собой и, заглядывая искательно в его полные горя глаза, говорит с жаром:

- Не верь ему, все они были! И Буратино был, и Кощей, и князь Гвидон, и Снежная Королева, и Кот в сапогах… Слышишь? По правде были! Вот честное пионерское…

Ванечка ревет, заглушая ее слова, а Леня с досадой катает ногой камешки поодаль от них.

- Эй, ты! Скажи ему, что они были! - требует Галка.

Леня подошел.

- Да не реви, я пошутил. Галя лучше знает. Если она говорит "были" - значит, были.

- А… а щас? - несколько успокоившись, спрашивает Ванечка.

- И сейчас где-нибудь есть! - уверяет Галка. И в награду ей Ванечка удовлетворенно улыбается сквозь дрожащие на ресницах слезы. Да и Пушкарев- старший, честно говоря, благодарен ей за спасенные сказки.

- Ну, Ванечка, пошли. Поздно уже, - миролюбиво говорит он.

- Галя, а ты с нами? - спрашивает малыш.

Галка не в силах отказаться. Да и куда ей идти - ведь Тамара уехала с Родионовой…