Перевёртыш - [20]
– Я смотрю, ты только и делал, что всё путал за последние тринадцать лет. Ты дал клятву, что больше не тронешь моих мальчиков? Да уж, а теперь благодаря твоей поганой записке оба они потерялись в этом жутком лесу!
На последних словах воздух застрял у Энни в горле, и под слоем гнева она обнаружила затаившийся комочек страха.
Кулл несколько секунд в неловком молчании смотрел, как её плечи поднимались и опускались.
– Лес на такой уж плохой, – заметил он храбро. – Ну, допустим, есть волки, медведи да здоровенные змеи.
Энни бросила на него наполненный ядом взгляд.
– Но на настоящих монстров! – добавил гоблин поспешно. – Ну, на эт стороне леса.
Он сделал паузу.
– Ну…
– Если ты ещё раз скажешь «ну», – прорычала Энни, – обещаю, что я стану самым страшным монстром в Дикой Чаще.
Она глубоко вздохнула.
– Я даже не понимаю, почему мы всё ещё стоим здесь. Я иду искать моих мальчиков.
Энни развернулась на пятках и бросилась обратно в папоротник.
– Но мнер… – раздался голос за её спиной через несколько минут.
– Что? – Энни даже не обернулась к гоблину, который пытался поспеть за ней.
– Мнер жаль.
Энни не замечала гоблина. Она поняла, как вернуться на поляну на краю топи, где до этого нашлись следы и разорванное кухонное полотенце, и начала изучать окружающий кустарник в поисках хоть какого-нибудь признака новой тропинки.
– Мнер только нужен был мой мелкий перевёртыш, – проговорил Кулл, присев на ствол упавшего дерева. – На хотел ничего плохого твоему человечку. Правда.
– Твой перевёртыш? – Энни начала наступать на него. – Твой? Они мои мальчики.
– Перевёртыш на…
– Ты хоть одну колыбельную спел за последние тринадцать лет? – требовательно спросила Энни. – Помог кому-нибудь сделать уроки? Научил кого-нибудь, как неумелыми пальцами завязывать старые отцовские галстуки, чтобы приодеться на первый школьный вечер танцев?
Кулл открыл было рот, но потом тактично закрыл его.
– М-м-м, хм. Мои мальчики.
В течение нескольких минут они, не говоря ни слова, прочёсывали кусты. Первым молчание прервал Кулл.
– Они пошли туда, – сказал он.
Энни бросила сердитый взгляд на гоблина, прежде чем взобраться на длинное бревно, на котором он стоял. Грязные следы указывали направление, в котором пошли дети.
– Тыр прочитала моё письмо? – осторожно поинтересовался Кулл из-за спины Энни.
– Прочитала.
– Тогда тыр уже знаешь.
Женщина уставилась на следы.
– Ежель перевёртыш на придёт в орду сегодня ночью, то наважно, чей он мальчик.
– Я найду их, – сказала Энни.
Глава 16
– Вам не стоит туда ходить, – раздался голос Фэйбл высоко над головами мальчиков.
– Мы тебя больше не хотим слышать, – резко ответил Тинн, продолжая со злостью двигаться к центру леса.
Фэйбл перепрыгивала с ветки на ветку, с дерева на дерево. Она легко передвигалась вслед за ними, не задерживаемая кустарником вперемежку с лианами.
– Вы так потеряетесь.
– Потеряемся? Как интересно. – Тинн зыркнул на неё и продолжил двигаться вперёд. Больше всего он злился на самого себя за то, что рассказал обо всём первой встречной.
– Если хотите…
– Ты нам не нужна. Мы не хотим, чтобы ты здесь была. Уходи!
– Но… – Фэйбл внезапно остановилась, словно чем-то поражённая. – Но мы ведь друзья теперь.
Тинн негодующе фыркнул и всплеснул руками, топая дальше и не удостаивая её ответом.
– Тебе лучше пойти домой, Фэйбл, – посоветовал ей Коул немного мягче. – Мы идём на другую сторону Кривотопи. Там для тебя будет слишком опасно. Мы теперь сами найдём путь.
Фэйбл поджала губы и нахмурилась, а Коул поспешил догнать брата. Долгое время мальчики не слышали от неё ни единого слова. Время от времени Коул уголком глаза видел, как между ветками над их головами мелькали кудрявые волосы. Его это странным образом успокаивало, несмотря на продолжавшееся ворчание Тинна.
Постепенно деревья начинали редеть, а воздух – сгущаться. Тяжёлый туман стелился по рыхлой земле, и мальчики поняли, что они снова вышли к Кривотопи.
Тинн остановился прямо на краю мутного болота, Коул подошёл к нему.
– Я не вижу никакого моста, – сообщил Тинн.
– Я даже не вижу другую сторону, а ты? – спросил Коул.
Брат покачал головой. Он нашёл сучковатую ветку длиной с собственный рост и опустил её в непроглядную зелёную воду. Она не достала до дна. Когда он попытался вытянуть её обратно, трясина начала засасывать палку, пока в конце концов он не сдался и не позволил болоту забрать её.
То там, то здесь из трясины торчали стволы деревьев, их кору покрывали мох и слизь. Трудно было представить, на какую глубину под воду уходили их корни, прежде чем достичь твёрдой почвы. Пять футов? Пятьдесят? Чем дальше, тем деревья казались всё более бледными, растворяясь в пространстве, пока в конце концов не исчезали совсем в густой серой мгле. Коул подумал, что может различить предметы на расстоянии не более ста футов, а может быть, и меньше. Даже если берег совсем рядом, чтобы добраться до него, нужно словно проплыть через блинное тесто. Голова мальчика кружилась оттого, что он просто вдыхал дурманящий туман, клубившийся над Кривотопью.
– Может, сделать плот из брёвен? – предложил Коул, хотя не был уверен, насколько хорошо послужит им плот на воде, которая состояла в основном из жидкой грязи. К тому же все брёвна, которые попадались им на глаза, выглядели так, будто сами наполовину состоят из грязи.
