Перевалы, нефтепроводы, пирамиды - [8]
После завтрака мы поднялись на мостик. Лоцман уже был на борту, ожидали только буксира, который отведет «Хиддензее» к пирсу. Капитан Христиансен посмеивался: «Конец вашему безделью».
Я взглянул в сторону Касабланки. Марокко! В ближайшие недели мы изъездим его вдоль и поперек. Что я знаю об этой стране, которую арабы называют Магриб аль-Акса, то есть Крайний Запад?
Мне в общих чертах знакома история этой страны, этапы ее борьбы за независимость. Я могу перечислить марокканские партии, профсоюзы, могу назвать четыре города «махзен», из которых — султан управляет государством: Рабат, Фес, Мекнес — и Марракеш. У меня записано, какие архитектурные памятники надо обязательно посмотреть — мечеть Кутубию, башню Хасана, Баб Мансур. Я знаю об искусственно разжигаемой и ловко используемой колонизаторами розни между арабами и берберами. Из статистики я выяснил, что в Марокко двенадцать миллионов жителей, что важнейший продукт экспорта — фосфаты, а ежегодный урожай цитрусовых составляет примерно пятьсот тысяч тонн.
Это и многое другое записано в моем блокноте. Но достаточно ли этого, чтобы понять проблемы Марокко и узнать — страну по-настоящему? Я начал — сомневаться. Ведь и человека нельзя понять только по его кардиограмме и рентгеновскому снимку!
Тем временем «Хиддензее» пришвартовался. Толпа пестро одетых торговцев бросилась на палубу. «Чин-дже-ры» — так называют их матросы (от английского «change» — «менять, обменивать») — разостлали ковры, разложили кожаные — сумки, платки. «Немецкие часы за эту сумку?» — «Давай за нее рубашку! Настоящая кожа!» Завязался обмен, все торговались, шепотом предлагали: «Американские сигареты, очень дешево!» Сомнений не оставалось: мы были на Востоке!
Грузчики хотели тут же завладеть нашей машиной, но мы запротестовали на восточный манер: «Швей-швей! Тихо, осторожнее!» Сначала следует привести наше — сокровище в подобающий для суши вид, — снять защитную смазку и отполировать до зеркального блеска. Кроме того, надо вынести вещи из каюты и опять распределить их по ящикам и отделениям.
— А пока я в умывальнике быстро проявлю последние пленки, — кричит Альфред и бежит на корму. — Такая идеальная лаборатория будет у меня теперь не скоро.
Через несколько часов мы были готовы к высадке.
Мы окружили «Баркас» и следили, чтобы погрузочные сетки не поцарапали лак. Но грузчики работали сдельно, и, прежде чем мы успели опомниться, машина поплыла над нашими головами. Чем это кончится? Вдруг раздался отчаянный крик: «Стоп!» Крановщик быстро переключил рычаг и испуганно выглянул в окошечко. Я оцепенел от страха, но тут же понял, в чем дело: кричал Альфред. Исторический момент следовало запечатлеть для потомства на цветную и черно-белую пленку, а также для кино! Ведь мы же путешествуем, чтобы потом написать репортаж.
Еще несколько секунд — и колеса «Баркаса» коснулись африканской земли!
Уселись. Обменялись последними приветствиями с «Хиддензее». Почти вся команда стояла у поручней. До свидания в Ростоке!
Нас сопровождал мосье З., марокканский маклер Немецкого морского пароходства. После входа в порт мы показали ему наш дом на колесах. Он пришел в ужас: «Бог мой, господа, никаких чемоданов и столько фотоаппаратов и приборов! Да сумею ли я протащить вас через таможню? Контроль может затянуться на несколько часов».
Но он продолжался едва две минуты. Чиновник, стоявший за барьером, прочитал наши имена, сверился с какой-то запиской и дружелюбно улыбнулся:
— Добро пожаловать в Марокко, господа! Рекомендация мосье Б. Он рад познакомиться с вами!
В наши паспорта поставили печати. На задней дверце машины мелом написали букву «М», и мы были свободны! Мосье З. от изумления не мот вымолвить ни слова. Смеясь, мы пожали ему руку:
— Связи, связи, господин З.! Связи надо иметь! Большое спасибо за помощь!
А все дело в том, что за два дня до отъезда мы случайно встретили в Берлине одного архитектора, дочь которого — жена брата господина Б., директора таможни Касабланки. Если добавить, что в машине лежал скромный подарок для невестки директора таможни…
ХВАЛА ЗАКРЫТЫМ ЧАДРОЙ
У первого же светофора мы были вынуждены затормозить. Рядом остановился лимонно-желтый «ситроен». За рулем сидела мрачная фигура, закутанная в серый полосатый плащ с капюшоном. Черное покрывало закрывало лицо. В первую секунду у нас мелькнула. мысль: грабитель банка едет на дело! Но тут мы увидели пару прекрасных блестящих глаз — и не обратились в полицию.
Через несколько сот метров нам повстречалась оригинальная парочка на мопеде: молодой человек в джинсах и клетчатом свитере, а сзади его жена или подружка в розовой джеллябе[3] и просторной шерстяной накидке с капюшоном. Лицо ее закрывал темно-красный платок. Немного дальше дорогу пересекла велосипедистка в светло-зеленой чадре и светло-желтой джеллябе. Капюшон и платок оставляли лишь небольшую щелку для глаз.
На улицах Касабланки
Касабланка — современный город с миллионным населением, непрерывно растущий промышленный центр, оживленная торговая столица Марокко. Ухоженные парки, широкие бульвары, высотные дома, дворцы отелей, элегантные торговые улицы, районы вилл… Везде ощущается, что Касабланка приобрела свое лицо под французским колониальным владычеством. Еще и сейчас город выглядит французским. Вид улиц, однако, определяют марокканки под покрывалами. Этого мы не ожидали.
