Перевал - [4]

Дальше путник волен ехать, куда пожелает, отсюда и до Чуйской долины не так далеко. Скорей, скорей выбраться на широкую дорогу, подальше, подальше от аила!

Застоявшиеся с вечера кони то и дело рвут повод, пятятся, набрасываясь на придорожную траву.

«А зачем мне вести в поводу двух лошадей, что мне с ними делать?» — прикинула Зуракан и проворно сняла узду с головы той лошади, которая шла с ленцой.

— Ступай, милая, куда хочешь! Будем живы, бай еще расплатится со мной за все труды…

Откинув узду, Зуракан подтянула повод второго коня поближе к себе и поскакала рысью. Отпущенная на волю лошадь припала было к траве, но тут же тихо заржала, словно опомнилась, и побежала вслед за хозяйкой. Однако сочная трава все же соблазнила ее. Пробежав немного, лошадь отстала.

Чем дальше, тем тревожнее становилось на душе Зуракан. «Глупая моя голова, что ж я натворила? Зачем было угонять коней? На чужом долго не усидишь. Настигнет погоня, так меня живьем закопают…»

Обогнув мрачный, покрытый кустарником выступ горы, Зуракан очутилась в долине. Придержала коней. Послышались неясные голоса, показались силуэты всадников. «Боже мой, что за люди?»

Зуракан остановилась на миг, натянула повод. «Будь что будет…» И решительно пришпорила коня.

Всадников было двое. Впереди себя они гнали навьюченного быка.

Зуракан обогнала их.

— Ассалом алейкум, братья, доброго пути вам! — сказала она, подделываясь под грубый мужской голос.

Один из верховых остановился:

— Эй, кто ты? Откуда, куда?

— С джайлоо на джайлоо.

— Что-то у тебя вид подозрительный. Может, ты вор?

Проехав мимо, Зуракан оглянулась и бросила насмешливо:

— Хорошенько поглядывай за своим конем! Как бы не прозевать его…

— Ты, наверное, из чуйских? Угнал чужого скакуна?

Слово «чу» влило бодрости в сердце Зуракан. Значит, она едет верной дорогой.

И она пришпорила коня. Но вскоре позади себя услышала громкий разговор.

— Не так-то далеко… догоните… — донесся до нее чей-то голос.

Зуракан не растерялась. Подтянув поближе шедшего в поводу копя, она повернула вправо и, продравшись сквозь кусты, въехала в чащу.

Отчетливо долетели голоса преследователей:

— Эх, попадись только она нам в руки, эта негодяйка! Столько хлопот доставила нам!..

Подъехав к развесистому дереву — не то к рябине, не то к вербе, — Зуракан соскочила с коня. Поставив лошадей головами друг к другу, она взяла их под уздцы и прижалась к мордам, как бы умоляя: «Стойте, дорогие, спокойно, не вздумайте ржать, грызть удила». А сама вся превратилась в слух. Преследователи не заметили ее, — настегивая коней, они проскакали вдоль берега.

— Далеко ей все равно не уехать, кони скоро выдохнутся.

— Она может свернуть куда-нибудь…

— Никуда не денется, если и свернет!

Явно голос мужа — Текебая. В его тоне угроза, смешанная с тревогой.

Черная темь поглотила преследователей.

Оголодавшие кони потянулись к траве. «Куда теперь торопиться. Пусть попасутся…» — подумала Зуракан.

…Небо постепенно серело, начали проступать еще смутные пока очертания хребтов и ущелий. Камни на горных террасах казались то мирно лежащими верблюдами, то отарой отдыхающих овец.

Уже совсем развиднелось, когда Зуракан взнуздала коней и вскочила на гнедого. Отпустив подлинней повод коня, которого вела чуть позади, она скакала, то пригибаясь под низкими ветвями, то чуть подаваясь в сторону.

Но вот на её пути встала высокая скала с укоренившимися в расселине елочками и кустами рябины. Зуракан пришпорила коня, чтобы скорее обогнуть каменную глыбу. «За выступом, — подумала она с надеждой, — дорога будет лучше». И действительно, как только миновала выступ, перед ней открылась широкая долина.

— Боже, сжалься надо мной, направь на верную дорогу!..

В тот же миг она увидела оседланных коней — они паслись неподалеку. Словно из-под земли выросли двое мужчин. II один из них издали замахал ей руками:

— Эй, батыр, заверни-ка сюда!

Зуракан узнала Мекебая, спутника ее мужа. «Попалась!» — и решила близко не подъезжать к ним, авось не узнают. Выкрикнула, изменив голос, как можно грубее:

— Ассалом алейкум, мирза!

Голос показался Текебаю знакомым.

— Скажи, азамат, кто ты?

— Какое вам дело, кто я? — отозвалась Зуракан. — Я — Дандыбай, младший брат Кандыбая. Сноха моя при смерти после родов… нечистый давит ее. Еду в нижний аил за шаманом Байчекиром.

Мужчины переглянулись.

— Не твоя ли это жена? — спросил один.

— Дандыбаем ведь себя называет…

— А конь-то смахивает на коня свата Нурбая.

Неуклюже ступая, Текебай опять крикнул:

— Эй, не Зуракан ли ты?

Зуракан подтянула повод коня.

— А кто это такой, Зуракан?

— Чем-то ты походишь на нее…

— Эй, джигит, в своем ли ты уме? На мужчину говоришь, что похож на женщину! — Рассмеявшись, Зуракан пришпорила гнедого.

Мекебай толкнул в бок Текебая.

— Садись на коня! Это твоя жена… Переоделась мужчиной!

Они пустились в погоню и скоро догнали ее. Теперь Зуракан уже некуда было деваться. Мекебай подскакал вплотную и, всмотревшись ей в лицо, занес камчу над головой:

— У, змея!

Зуракан поднялась на стременах и замахнулась срезанной по дороге рябиновой палкой:

— Ну-ка, умерь свою прыть, байский холуй!

— Смотри ты, как осмелела! Прирежу тебя сейчас!