Перестройка 2.0 - [6]

Он понимающе кивает, очень внимательно рассматривая меня. И взгляд этот мне кого-то очень сильно напоминает. Только вот кого, я так сразу и не соображу. Может, мы с ним были знакомы в прошлой жизни, потому и пригласил? Но зачем тогда имя спрашивал? Чтобы убедиться? Так-то оно так, во мне сейчас трудно узнать подающего надежды преподавателя, писавшего кандидатскую диссертацию по математике.

А тут и официантка подкатывает с кружками в одной руке и блюдом креветок в другой.

— Что ж, — он поднял свою кружку, — за знакомство!

Я молча присосался к своей. Мне пока не до вежливых тостов, надо погасить внутренний пожар. В общем, эту кружку я сделал зараз. После чего удовлетворенно откинулся на спинку стула и посмотрел на своего спасителя:

— Александр Валерьевич, сигареткой не угостите? — решил я завести светскую беседу.

— Не курю, но сейчас купим. Вы какие предпочитаете?

Я даже растерялся. В последнее время я предпочитаю любые, лишь бы, как говорится, дым шел.

— Ну, давайте "Честерфилд", что ли… — вспомнил я свои давние пристрастия. Курить я начал поздно. Практически одновременно с тем, как начал пить. И поначалу, конечно, как и все, предпочитал известные марки.

Официантка, принесшая сигареты, строго предупредила:

— У нас курение запрещено!

— В курсе. — И уже Валерьичу, — я отойду, подымлю?

— Давай! — Согласился он, не проявляя беспокойства о том, что я могу сбежать. А чего ему беспокоиться, спрашивается? Водка-то на столе! А она для меня самый надежный крючок — не сорвешься! Даже если скажут, что он тебя потом прирежет, я отвечу: может, потом и прирежет, а может, и нет, но сначала я выпью.

В общем, стою я, курю в сторонке и думаю. Пиво приятно разливается по телу и прочищает мозг, в котором постепенно появляются и другие мысли, не только о выпивке. Что же ему от меня все-таки надо? И не стоит ли мне все же, наплевав на водку, лучше потихоньку смыться отсюда? Вдруг, и правда прирежет? Может, он какой-нибудь маньяк, вообразивший себя санитаром, очищающим город от грязи. Задарма никто не угощает, это я на своей шкуре уже много раз испытал, и крепко усвоил. Но, с другой стороны, а что я теряю? — А терять мне и правда, совершенно нечего. Жизнью я давно не дорожу, а больше у меня ничего и нет. Мелькнула мысль о Лёле, но тут же пропала. Лёля и сама о себе способна позаботиться. Да и неясно еще ничего, а водка — вон она, стоит и, между прочим, греется. Мысль о Лёле что-то тронула в мозгах, какая-то ниточка потянулась и… оборвалась.

В общем, жажда выпить победила. Докурил я, затоптал бычок, да и вернулся опять в кафешку, где ждал меня улыбающийся Александр Валерьевич.

* * *

— Вы пейте, — еще раз белозубо улыбнулся он, когда я уселся за стол — я в это время крепкие напитки не употребляю.

Я в ответ тоже оскалил свои нечищеные и потянулся к столу. А что? Даже ещё и лучше, мне больше достанется! Короче, возражать и отнекиваться я не стал. Довольно твердой уже рукой налил себе стопарь и ловко опрокинул его в рот. Другая рука потянулась к блюду с креветками.

Когда вновь откинулся на стуле и поднял голову, опять поймал этот его изучающий взгляд. На этот раз память не подвела, прочистилась память от водочки-то! Я сразу вспомнил, кого мне этот взгляд напоминает. Вот, что водка животворящая делает! Да Лёлю же, ёлы-палы! Она точно так же меня порой рассматривает, как будто микроба какого-нибудь под микроскопом — с чисто научным интересом. Я поежился, но Валерьич вновь белозубо улыбнулся, и наваждение спало. Чего это я, действительно? Какая еще Лёля? Где бомжиха Лёля, а где это ухоженный, явно не бедный мужик.

— Может, всё-таки, что-то горячее заказать? — вновь поинтересовался мой благодетель.

— А что? Можно! — На этот раз я не стал отказываться, ибо аппетит потихоньку начал просыпаться.

Он подвинул ко мне меню:

— Выбирайте.

Я пробежался глазами по строкам и заказал себе плов с бараниной подошедшей официантке. Валерьич ничего заказывать себе не стал. Наверное, тоже по утрам не ест.

Пока не принесли мой заказ, я, не спрашивая, налил себе ещё стопарик и с удовольствием выпил. Да, давненько я такой водочки не пробовал! Это вам не та дрянь, что барыги по дешевке продают.

Далее, как и полагается, алкоголь, добравшись до мозга, нажал там какой-то переключатель, который обычно переводит меня из категории интровертов в категорию экстравертов. И меня тут же потянуло на общение.

— Ну, Александр Валерьевич, выкладывайте, что вам от меня нужно. Только не говорите, что вы поите меня исключительно из благородного чувства жалости. Всё равно не поверю.

— И не подумаю. — Ответил он. — У меня к вам есть интересно предложение.

— Квартиры и вообще никакого имущества у меня нет. — Сразу расставил я все точки над ё.

— Ну что вы, Егор Николаевич! Я не настолько плохо разбираюсь в людях, чтобы предположить у вас наличие квартиры, — ухмыльнулся он, — мои интересы лежат совсем в другой области.

— В какой же? Надеюсь, вы нормальной ориентации?

Он непонимающе уставился на меня, нахмурив брови. Но тут, видно, дошло, и он захохотал до слез. Утираясь белым в синюю полоску платком, ответил:

— Ну, даже будь я голубым, поверьте, на вас в вашем сегодняшнем обличии, я бы вряд ли соблазнился.