Пересечение - [160]

Шрифт
Интервал


1986

Зверь по имени Брем

Всем собакам — маленьким и большим, породистым и беспородным, живущим вместе с нами и от нас независимо — с любовью и уважением посвящается

Брем — черный лохматый пес. Глаза у него круглые и веселые, брюшко с белой подпалиной, лапки косматые, словно Брем ходит в бурках. Интересно, что сказал бы великий зоолог, если б знал, что именем его назовут пса неопределенной породы? Образованная соседка порицала Наташу, называла это кощунством, но за Наташу вступилась бабушка, Мария Тихоновна.

— Брем был бы рад, — взяла она внучку под всегдашнюю свою защиту. — Он был бы счастлив, что его до сих пор помнят и любят. И он не считал животных хуже нас с вами…

Соседка захлебнулась от негодования, но Мария Тихоновна повернулась и ушла к себе: врачи не велели ей волноваться.


Легкомысленная собака Булька родила Брема в знойный июньский полдень, укрывшись от людей в подвале старого дома. Хозяева Бульки удивились невероятно.

— Как же так? — недоумевали они. — Ее же водили на поводке! Как мы ничего не заметили?

Булька, чувствуя смуту и общее недовольство, от щенков не отходила, ничего не пила, не ела и к себе никого не пускала. Но соседская девчонка Света пошепталась с Наташей, и они вдвоем проникли в подвал. Света прижимала к животу здоровенную миску с супом, а Наташа несла банку с водой. Она присела на корточки на почтительном расстоянии и, вытянув далеко руку, осторожно поставила перед Булькой воду. Булька, не переставая ворчать, чуть шевельнулась: пить хотелось давно.

— Булечка, милая, покажи щенка, хоть одного, — протяжно попросила Наташа.

Булька перевела взгляд с банки на девочку и поколебавшись, медленно убрала лапу, ею укрывала от мира, прижимала к себе бесценное свое сокровище — крошечный, слабо шевелящийся и попискивающий комочек.

— Ма-а-аленький, — растроганно пропела Наташа. — Ой, Светка, я его выпрошу!

— А чего просить-то? — резонно возразила Света, — Подумаешь, щенок, да еще беспородный… Они и так не знают, куда их девать.

— Правда? — обрадовалась Наташа и метнулась к двери. — Булечка, никого не пускай, я мигом!


Бабушка Наташу любила и баловала: их было двое на всем белом свете. Мама умерла, когда Наташе исполнилось три года. В таинственных тайниках памяти сохранились светлые волосы, теплые руки, запах сирени… Вот и все, так мало! Остальное восполняли бабушкины рассказы.

— Баб, ты послушай, только не перебивай, — запыхавшись от бега, тараторила Наташа. — У Бульки щенки, такие маленькие, совсем слепые, давай возьмем одного, самого черненького? У тебя ведь сердце, тебе велели гулять. Помнишь, тетя Настя еще уговаривала, а ты смеялась: "Чего это я на старости лет гулять потащусь?" А теперь будет щенок, ты с ним будешь дышать свежим воздухом… Бабуль, мне так хочется живое существо!

— Тебе, значит, существо, а как гулять — так мне? — прищурилась бабушка, и добрые морщинки разбежались по ее лицу.

— Ура-а-а!.. — завопила Наташа. — Наша взяла! Баб, я буду все сама, вот увидишь — и кормить, и купать, все-все!

— Ну-ну, тащи своего зверя, так и быть, — сказала бабушка. — Только заруби на носу, Натка, впереди восьмой класс. Будешь валять дурака, прогоню щенка на все четыре стороны…

— А я его догоню, и мы уйдем вдвоем, далеко-далеко, — мечтательно сказала Наташа. — Ты будешь плакать и махать нам платочком вслед. — Она любила сочинять истории, — А потом тебе станет грустно, так грустно, что ты возьмешь в руки железный посох, обуешься в железные башмаки и пойдешь искать нас на край света. И пока не износишь ты три пары железных башмаков, и пока не сотрешь три железных посоха…

— И пока ты болтаешь тут, Натка, кто-нибудь выпросит щенка себе и останешься ты, матушка моя, с носом, — сказала бабушка, и Наташа ахнула и побежала к хозяевам Бульки.

Никого как назло дома не было. Она звонила, звонила и звонила, но поняла, что все на работе, и печальная вернулась домой.

— Не горюй, — утешала ее бабушка. — Потерпим до вечера. Гляди-ка, что я шью… Угадай, для кого это?

Бабушка покойно сидела за зингеровской, инкрустированной перламутром машинкой и прострачивала половичок. Наташа тут же пристроилась рядом: она любила смотреть, как бабушка шьет.

— Ой, подстилка, — догадалась она. — Это щенку?

— Конечно, — кивнула бабушка — старинный гребень не давал разлететься ее тонким серебряным волосам. — Ты к нему теперь заходи, корми Бульку, только очень не надоедай. Вот увидишь, она поймет что к чему, поймет и доверит тебе щенка.

— А они согласятся? — Наташа побаивалась толстых хозяев Бульки.

— Хозяева? Ну, я думаю, возражать не станут. Только главное — Булька. Надо, чтоб она согласилась.

— Я отнесу ей торт, ладно? — рванулась к холодильнику Наташа. — Я, баб, сладкое уже не люблю!

Мария Тихоновна засмеялась.

— Разлюбила, значит? Отнеси-ка ей лучше мяса, вылови из супа. Да сбегай в библиотеку, посмотри, что там есть о собаках.


Так у Наташи появился Брем и по мере своих слабых сил начал старательно исправлять злую неправоту природы. Сначала его держали в кухне: он пачкал, пачкал и пачкал, хотя трижды в день Наташа выносила его во двор и приучала гулять. К осени Брем усвоил, что хотят от него люди, и в кухне стало чисто.


Еще от автора Елена Николаевна Катасонова
Кому нужна Синяя птица

Новая книга Елены Катасоновой состоит из романа, повести и двух рассказов. Все произведения объединены общей темой: поиск своего места в жизни. «Кому нужна Синяя птица» — роман о любви, столкновении разных образов мышления: творческого и потребительского. Повесть «Бабий век — сорок лет» продолжает тему «Птицы», повествуя о сложной жизни современной женщины-горожанки. Идея рассказов «Сказки Андерсена» и «Зверь по имени Брем»: «Мы живы, пока нам есть кого любить и о ком заботиться».


Бабий век — сорок лет

Новая книга Елены Катасоновой состоит из романа, повести и двух рассказов. Все произведения объединены общей темой: поиск своего места в жизни. «Кому нужна Синяя птица» — роман о любви, столкновении разных образов мышления: творческого и потребительского. Повесть «Бабий век — сорок лет» продолжает тему «Птицы», повествуя о сложной жизни современной женщины-горожанки. Идея рассказов «Сказки Андерсена» и «Зверь по имени Брем»: «Мы живы, пока нам есть кого любить и о ком заботиться».


Переступая грань

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всего превыше

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказка Андерсена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зверь по имени Брем

Один из любимых рассказов писательницы — «Зверь по имени Брем» — повествует о судьбе собаки.


Рекомендуем почитать
Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Черные крылья

История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.


Женские убеждения

Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.