Переплет - [41]

— Ты, Герти, никогда меня не понимала, — ласково укорил Карлайл. — Никогда.

— Ты что ж, вправду отправишься и поколотишь такого здоровенного парня?

— Ради тебя, Герти, я измолочу хоть десяток!

— Что ж… — Она испустила глубокий вздох. — Если и вправду отдубасишь его, то, может, я и взгляну по-другому на то, что случилось год назад. Не говорю, что обязательно… но и не говорю, что нет. Сделай! А потом все обсудим. Посмотрим, что к чему.

— Нет, что за девушка! — преданно выдохнул Карлайл.

Сомнения не грызли его. Он знал: на Супа Слаттери можно положиться.

Глава XI

1

Ночь, черная богиня, в своем темном величии простерла с эбенового трона свинцовый скипетр сна над заснувшим миром. Внизу, в казино «Мунисипаль», еще катилась бойкая игра, но шато «Блиссак» погрузилось во тьму и молчание. Было почти час ночи, а шато выставляло кошку на улицу и забиралось под одеяло в половине двенадцатого. Во всем огромном доме не было слышно ни шороха.

А если какой и раздавался, то производил его уж никак не Суп Слаттери. Несмотря на могучее телосложение, мало кто еще мог красться так неслышно, как он, если того требовали обстоятельства. Найдя план Карлайла, он с помощью электрического фонарика изучал его под окном, которое напарник оставил для него открытым.

Чертеж был ясный и четкий. Выключив фонарик, Суп бесшумно просочился в окно.

Для тех, кто, подобно де Блиссаку и Поставу, бармену в отеле «Дез Этранжэ», видел Супа Слаттери только в минуты его выпивок, было бы настоящим открытием наблюдать, каким жестким и целеустремленным стало его лицо, когда он поднимался по лестнице. Ему предстояла встреча с конкурентом, а к конкурентам по профессии относился он непримиримо сурово. Он их не привечал, в открытую демонстрируя свою нелюбовь, а сейчас стремился только к тому, чтобы нынешний выскочил в окно, как был, и мчался без остановок до самого Парижа.

Дверь в спальню Пэки оказалась заперта. Но что значат запоры для Слаттери? Несколько секунд он искусно манипулировал небольшой стальной пластинкой, и помеху устранил.

Шум этой операции, хотя и очень слабый, разбудил Пэки, но он понял, что к нему пожаловали, только когда раздался щелчок выключателя и свет залил спальню.

Однако и тогда Пэки не сразу разглядел лицо незваного гостя. Даже спросонья, поняв, что настроен тот враждебно, Пэки упруго соскочил с кровати, но, поскользнувшись на пятке перевернутой туфли, суматошно запрыгал, что испортило всякий эффект от энергичного броска.

Человек Слаттери был немудрящий и вовсе не склонный попусту тратить время на любование классическими танцами во время деловой операции.

— Руки вверх! — скомандовал он.

В команде таился подтекст — он держит Пэки под прицелом револьвера, что было абсолютной неправдой. Оружие на такие операции Слаттери с собой не брал, рассуждая вполне разумно: если у человека есть оружие, то он, пожалуй, пустит его в ход, а это повлечет за собой массу неприятностей. Поэтому наставил он на Пэки небольшую стальную пластинку.

Но Пэки вооружение нападавшего волновало меньше всего. Он уже узнал Слаттери и поприветствовал как старого друга.

— Мистер Слаттери — или можно уж попросту, Суп? Как же приятно, что вы заскочили на огонек! По-соседски, так сказать.

Слаттери сконфузился дальше некуда и рассыпался в извинениях.

— Ты! Слушай-ка, а я и не знал, что ты здесь.

— О да! Здесь! Тут сейчас мое маленькое гнездышко. Прилетел прямо сюда и приземлился. А вас-то я и хотел видеть больше всего. Намеревался даже заскочить в отель.

— Ни за что на свете не стал бы нарушать твой сон, — сокрушался Слаттери. — Направили меня по ложному курсу. Я типа разыскиваю, который приехал сюда и выдает себя за виконта де Блиссака.

— Это я и есть. Долгая, видите ли, история.

— Это правда ты?

— Да. Видите ли…

— Погоди-ка, послушай, — перебил Слаттери, снова придушив повествование в зародыше.

Присев на кровать, он взирал на Пэки сурово, с мрачной укоризной. Минутой прежде он до глубины души раскаивался, что потревожил ночной сон человека, спасшего его от жребия, худшего, чем смерть, но теперь у него возникли иные чувства. Пусть Пэки ему и личный друг, но все-таки он конкурент, а отношение Слаттери к конкурентам мы уже описывали.

— Погоди-ка, послушай, — перебил он, — неприятно, конечно, вставлять палки в колеса парню, который меня выручил, но надо обсудить кое-что.

— Я и сам с удовольствием! Не возражаешь, я снова под простыню заберусь?

— Ты сбил копов со следа, и я, конечно, тебе обязан. Но все-таки ты влез в это местечко и намерен испоганить мне работенку, а это уж совсем другой коленкор!

Пэки слушал в полном недоумении.

— Не вполне улавливаю суть…

На такие увертки Слаттери неодобрительно покачал головой.

— А, брось! Знаем, знаем, зачем ты в шато!

— А я спорю, что — нет!

— Выкладывай напрямик, — будто бранчливая тетушка, проворчал Слаттери. — Кончай дурака валять. За брюликами охотишься?

— Что еще за брюлики?

— За брюликами миссис Гедж.

— За бриллиантами?

— А-ха!

— Ничего подобного!

— Брат!

— Ничего, — повторил Пэки, — подобного! Мне требуется вернуть письмо.

— Какое еще письмо?

— Компрометирующее. Один мой друг написал его миссис Гедж. Она, когда вернется домой, положит его в сейф. Вот этот сейф я и хотел бы, чтобы ты, если будешь так любезен, вскрыл для меня.