Переписка А. С. Пушкина с А. Х. Бенкендорфом - [22]

Quant à Votre position individuelle vis-à-vis du gouvernement, je ne puis que Vous répéter tout ce que je Vous ai dit tant de fois; je la trouve parfaitement dans Vos intérêts; il ne peut y avoir rien de faux ni de douteux, si toutefois Vous ne voulez pas la rendre telle Vous-même. Sa Majesté l'Empereur, par une sollicitude toute paternelle pour Vous, Monsieur, a daigné charger moi, le général Benkendorff, non le chef de la gendarmerie, mais l'homme dans lequel il se plaît à mettre sa confiance, de Vous observer et de Vous guider par ses conseils; jamais aucune police n'a eu ordre de Vous surveiller. Les avis que je Vous ai donné de temps, en temps, comme ami, n'ont pu que Vous être utiles, et j'espère que Vous Vous en convaincrez toujours davantage. Quel est donc l'ombrage qu'on peut trouver dans votre position sous ce rapport? Je Vous autorise, Monsieur, de faire voir cette lettre à tous ceux à qui Vous croirez devoir la montrer.

Pour ce qui regarde Votre tragédie de Godounoff, S. M. l'Empereur Vous permet de la faire imprimer sous Votre propre responsabilité.

Recevez, finalement, mes vœux les plus sincères pour Votre bonheur futur, et croyez-moi toujours avec des sentiments distingués

             Votre très devoué

               A. Benkendorff

№ 1642

le 28 d'Avril 1830.

à Mr Alexandre

Pouchkine.

Перевод:

Милостивый государь.

Я имел счастье представить Государю письмо от 16-го сего месяца, которое Вам угодно было написать мне. Его Императорское Величество с благосклонным удовлетворением принял известие о предстоящей вашей женитьбе и при этом изволил выразить надежду, что вы хорошо испытали себя перед тем, как предпринять этот шаг, и в своем сердце и характере нашли качества, необходимые для того, чтобы составить счастье женщины, особенно женщины столь достойной и привлекательной, как м-ль Гончарова.

Что же касается вашего личного положения, в которое вы поставлены правительством, я могу лишь повторить то, что говорил вам много раз; я нахожу, что оно всецело соответствует вашим интересам; в нем не может быть ничего ложного и сомнительного, если только вы сами не сделаете его таким. Его Императорское Величество в отеческом о вас, милостивый государь, попечении, соизволил поручить мне, генералу Бенкендорфу, — не шефу жандармов, а лицу, коего он удостаивает своим доверием, — наблюдать за вами и наставлять Вас своими советами; никогда никакой полиции не давалось распоряжения иметь за вами надзор[180]. Советы, которые я, как друг, изредка давал Вам, могли пойти Вам лишь на пользу, и я надеюсь, что с течением времени Вы в этом будете все более и более убеждаться. Какая же тень падает на Вас в этом отношении? Я уполномочиваю Вас, милостивый государь, показать это письмо всем, кому вы найдете нужным.

Что же касается трагедии вашей о Годунове, то Его Императорское Величество разрешает вам напечатать ее за вашей личной ответственностью.

В заключение примите мои искреннейшие пожелания в смысле будущего вашего счастья, и верьте моим лучшим к вам чувствам.

             Преданный Вам

             А. Бенкендорф

28 апреля 1830.

Господину Александру Пушкину. (Франц.)

*А. С. Пушкин — А. X. Бенкендорфу [181]

7 мая 1830 г. Москва

Mon Général,

C'est à la sollicitude de Votre Excellence que je dois la grâce nouvelle dont l'Empereur vient de me combler: veuillez recevoir l'expression de ma profonde reconnaissance. Jamais dans mon cœur je n'ai méconnu la bienveillance, j'ose le dire, toute paternelle que me portait Sa Majesté, jamais je n'ai mal interprêté l'intérêt que toujours vous avez bien voulu me témoigner; ma demande n'a été faite que pour tranquilliser une mère inquiète et que la calomnie avait encore effarouchée. Veuillez recevoir. Mon Général, l'hommage de ma haute considération.

             Votre très humble et très obéissant

                  serviteur

                       Alexandre Pouchkine

7 mai 1830.

Moscou.

Перевод:

Генерал,

Лишь предстательству Вашего превосходительства обязан я новой милостью[182], дарованной мне Государем; благоволите принять выражение моей глубокой признательности. В глубине души я всегда в должной мере ценил благожелательность, смею сказать, чисто отеческую, которую проявлял ко мне Его Величество; я никогда не истолковывал в дурную сторону внимания, которое Вам угодно было всегда мне оказывать; моя просьба была высказана с единственной целью — успокоить мать[183], находившуюся в тревоге и еще более взволнованную клеветой[184].

Благоволите принять, Генерал,

             выражение моего высокого уважения. Ваш нижайший и покорнейший слуга

                  Александр Пушкин

7 мая 1830. Москва. (Франц.)

*А. С. Пушкин — А. X. Бенкендорфу

29 мая 1830 г. Москва

Mon Général,

Je supplie Votre Excellence de me pardonner encore une fois mon importunité.

Le bisaïeul de ma promise a eu jadis la permission d'élever dans sa terre de Полотняный завод un monument à l'Impératrice Catherine II. La statue colossale qu'il en a fait fondre en bronze à Berlin est tout à fait manquée et n'a jamais pu être érigée. Elle se trouve depuis plus de 35 ans ensevelie dans les caves de la maison. Des marchands de cuivre en ont offert 40,000 roubles, mais le propriétaire actuel, Mr Gontcharof, n'y a jamais voulu consentir. Il tenait à cette statue, toute difforme qu'elle était, comme au souvenir des bienfaits de la Grande Souveraine. Il craignait qu'en l'anéantissant il ne perdît aussi le droit d'ériger le monument. Le mariage de sa petite-fille qui s'est décidé inopinément l'a trouvé tout à fait sans ressource et après l'Empereur il n'y a guère que feu son auguste grand'mère qui puisse nous tirer d'embarras. Mr Gontcharof consent, quoiqu'à contre-cœur, à se défaire de la statue, mais il craint de perdre un droit auquel il tient. Je supplie donc Votre Excellence de