Перепады настроения - [17]

Мой психолог чувствовала личную ответственность за происходящее. Она пыталась отговорить меня от перфоманса любыми способами. Объясняла, что я подсознательно стараюсь поместить себя в сверх опасные ситуации, чтобы привлечь внимание близких. Но даже этого мне не достаточно. По ее мнению, я запускаю события по сценарию, который когда-нибудь наверняка приведет к моему физическому уничтожению. По сути это тоже самоубийство, только совершенное руками внешнего исполнителя. Это может быть головорез, которого взбесит мой очередной перфоманс, и он расколет мне голову булыжником, как орех. Или воинствующая феминистка, которая решит, что своим похабным видом я оскорбляю права современных женщин. Когда психолог впервые озвучила мне мысль, что даже в состоянии эйфории я подсознательно ищу способы, как свести счеты с жизнью, это меня сильно озадачило. Никогда раньше я не задумывался, что даже в период эйфории хочу себе навредить. Но вместе с тем я не мог не признать, что в чем-то она права.

ЭТО ВАЖНО ЗНАТЬ!

Факты о БАР

• Чаще всего БАР диагностирую в возрасте от 20 до 30 лет.

• Во время диагностики врачи вместо БАР часто ставят диагноз «клиническая депрессия» женщинам и «шизофрения» мужчинам. Часто БАР путают с пограничным расстройством личности. Между этими двумя заболеваниями действительно много общего. Больной пограничным расстройством тоже катается на качелях от любви ко всему миру до ненависти к себе и окружающим. Но его качели раскачиваются туда и обратно от нескольких часов до одного дня. Фазы эйфории и депрессии в БАР длинее — от нескольких недель до нескольких месяцев или даже полутора-двух лет

• Биполярное расстройство невозможно вылечить. Но его можно взять под контроль и свести периодичность приступов к минимуму. Между приступами могут проходить годы.20

Несколько раз подряд перед перфомансом в Амстердаме мне приснился один и тот же сон. Вот я стою в квартале Красных фонарей в своих шикарных обольстительных колготках с резиновыми женскими прелестями наружу. Вокруг собирается толпа. Люди гудят, как улей рассерженных пчел. Они снимают меня на смартфоны, свистят, улюлюкают. В какой-то момент из толпы резко выделяется фигура в толстовке с капюшоном. Капюшон низко опущен на глаза, так что лица не рассмотреть. Руки спрятаны в карманы. Человек уверенно маневрирует среди зевак, приближаясь ко мне все ближе и ближе. Вот он уже на расстоянии 10 метров. Он замедляет шаг, останавливается. Медленно достает правую руку из кармана. Я вижу, как в ней блестит оружие. Раздается выстрел. Я падаю на асфальт. Вместо головы — красное месиво. Я смотрю на себя откуда-то сверху и понимаю, что меня больше нет. Все закончилось. Отгремел мой самый последний перфоманс. Я уже не стану известнее, чем был, счастливее, чем был, богаче, чем был. Александр Викторович Донской наконец перестал существовать.

Размышляя об этом повторяющемся сне, я понял, что мне не нравится картина, которую я вижу. И я решил внести корректировки в предстоящий перфоманс. Изначально я планировал провести его вечером, чтобы застать на улицах как можно больше гуляк. Все мы знаем нравы Амстердама — к вечеру большинство туристов и местных укурены в хлам. На улицах запросто можно увидеть мужчин, мочащихся прямо в каналы. В вечернее время нарваться на неприятности в Амстердаме — задачка, с которой справится даже хорошо воспитанный первоклассник. Я перенес перфоманс на утро, когда самые оголтелые тусовщики уже спят беспробудным сном после ночных похождений, а по городу гуляют приличные свеженькие иностранцы. Почему я принял такое решение? Наверняка, кто-то скажет, что в последний момент я струсил. Но я вижу эту ситуацию по-другому. Я просто захотел снизить риски. Я не отказался ни от одного пункта перфоманса — были и колготки, и вагина, и мусульманка на поводке, и продажа себя в квартале красных фонарей. А еще я прокатился по каналам Амстердама в маске Дональда Трампа. Но при свете дня мой перфоманс заиграл совсем другими красками. Ушли зловещая мрачность, тревожность, ощущение, что вот-вот случится нечто необратимое. И фигура в капюшоне тоже исчезла. Я был этому рад. Мне кажется, очень глупо совершать суицид, когда пишешь книгу о биполярном расстройстве. Да и потом глупо. Если я говорю людям о том, как спастись от самоубийства, а потом сам совершаю его, пусть и чужими руками, что я за советчик такой?

После перфоманса в Амстердаме я провел еще три акции. Прогулялся по Невскому проспекту в маске Дональда Трампа и форме болельщика футбольного клуба «Зенит». Было прикольно, но совершенно не опасно. Через пару дней я нарядился в рясу священника, снова надел на себя голову Трампа (ну и жарко в ней, доложу я вам) и в таком виде бродил по Москва-Сити. Эмоциональная обратка от этого была примерно как на Невском. Тогда я решил провести перфоманс на Красной площади в Москве.

Честно говоря, мне давно не дает покоя мысль, что у нас в центре столицы уже сто лет лежит разлагающийся труп Владимира Ильича Ленина. Разве мы живем в Древнем Египте? Зачем нам в XXI веке в России гробницы фараонов? Мне кажется нездоровым желание обычных живых людей стоять в очереди, чтобы посмотреть на мертвого человека. Это некрофилия в чистом виде. Я заказал майки с шокирующим принтом «Стоп, некрофилия», в которых я и мои единомышленницы — девушки славянской, азиатской и афроамериканской внешности — должны были прийти на Красную площадь и прогуливаться возле мавзолея, привлекая к себе внимание туристов. Все, что происходит на Красной площади, находится в зоне повышенного внимания органов правопорядка, ведь это святая святых России. Поэтому интуиция подсказывала, что мы можем отгрести не иллюзорных проблем. Так и получилось. На входе на Красную площадь, когда надо проходить через рамки металлоискателей, нас вывели из очереди законопослушных туристов и задержали.