Переменные ветра - [78]

— Хорошо. Не буду отказываться. Соглашусь, — Катерина почувствовала, как постепенно ослабевает, исчезает стальная пружина, загоняющая в сердце что-то острое, от которого невозможно было дышать. В конце концов, это и правда было вполне разумно. Видеть рядом какого-то чужого царевича-королевича Катерина точно не хотела!

— Чего? Ты не против? — Степану от радости хотелось подпрыгнуть, заорать!

— Не против. Только не подставляйся. Очень тебя прошу. И да, как ты думаешь, как далеко от нас наши замечательные друзья сидят с зеркальцем и блюдцем?

Степан смешно сморщил лоб: — Думаю в горнице, не дальше.

— Думаю, что и ближе, — вздохнула Катерина. — Некоторые, по крайней мере! Народ! Можно не подсматривать и не подслушивать! Идите уже сюда! — Катерина вовремя уткнулась носом в многострадальную подушку, только тем и спаслась от приступа хохота, когда в двери в тот же миг появилась длинная бурая морда, рядом проплыл пушистый хвост, а сверху блеснула искорка Жарусиного хвоста. Она и вовсе на приоткрытой двери сидела. В непосредственной, так сказать, близости от происходящего.

— Да кто бы сомневался, — тяжело вздохнул Степан. — Я могу девушке в любви признаться без свидетелей?

— Какой-то другой девушке, без сомнения! — важно провозгласил Баюн, — а радости моей, это, извини, очень уж нам волнительно!

— Девушка эта, кстати, моя сестра! — Бурый мягко подобрался, проплыл по комнате к самому лицу Степана и пристально уставился ему в глаза. — Ну, ты, в общем, понял, да?

— Да помню я, что она твоя сестра. Помню! Забудешь такое! Да понял я, понял, — Степану было и смешно, и немножко неловко. Ровно до того, как ему Кир уже в его комнате на ухо сказал:

— Надеюсь, ты помнишь про волкобонус?

— Чего? — опешил Степан.

— Ну, помнишь, когда к Катькиной семье тётя Зоя приезжала? Мы же с тобой ещё тогда определили, что к нашей Катерине шурин прилагается! В волчьей шкуре и с харррактером!

Киру пришлось спасаться бегством от летящего в него сапога, а Степан до утра сидел на подоконнике в своей комнате, вот же привязалась Катькина кошачья привычка! И размышлял он о том, что про это очень рано думать, но некоторые люди и пострашнее Бурого бывают, так что волкобонус он, пожалуй, переживёт.

Глава 16. Испытание Кащея

С утра начал мести снег, ветер с севера нёс непроглядную вьюгу, а потом, когда сугробы стали уже похожи на горы, снег внезапно стих. Всё вокруг оказалось невероятно, немыслимо красивым.

— Пошли, погуляем что ли? Чего киснуть? — Кир тормошил домоседку Катерину, пока не взял на слабо. И она, сама себе удивляясь, что поддалась такой детской уловке, переоделась и вышла вместе с мальчишками из Дуба. Они и отошли-то из-под ветвей всего ничего, как вдруг раздался тонкий свист, начался ураганный ветер, который подхватил всех троих, взвился высоко-высоко, а другой ветреный поток принёс к Дубу очень странное плотное низкое облако, отливающее перламутром. Оно опустилось прямо на дубовые ветки и выпало лёгким, мягким, усыпляющим всё, что он покрывает, снегом.

Катерина успела это увидеть, потому что ветер их удерживающий, снизился и облетел засыпанный почти по верхушки ветвей Дуб, застывший в колдовском сне. — Кащей! Он усыпил всех наших! — сообразила Катерина, припомнив о сонном дыме из Золотой горы, который Ярик не успел развеять. Тогда дым, собравшись в облако, улетел к северу и был отловлен ледяным злодеем.

Степан и Кир тоже всё увидели и поняли. Они переоделись потеплее, и пока вихрь нёс их на север, не могли не думать, что же ждёт их у Кащея?

Ледяной замок на серой скале Катерина увидела издалека и заметила, как побледнели мальчишки.

— Небось, ты и сама выглядишь не лучше, — подумала она, когда вихрь опустил всех троих в белоснежном зале перед Кащеем. Неописуемый беловолосый красавец в серебряном кафтане и белом плаще расслабленно наблюдал за тем, как все трое поднимаются на ноги. Он насмешливо кивнул Катерине.

— Приветствую тебя, сказочница! Как тебе моя предусмотрительность? Я специально позаботился, чтобы нашей беседе не помешали. А побеседовать нам есть о чём. Не находишь?

— Пока не нахожу, — Катерина отряхивала шубку от снега.

— Да что ты? А тебе разве не сказали, что завтра твой Ратко женится? И не на тебе, заметь! Нашёл себе царевну, да не тебе простолюдинке чета, и сразу же к ней переметнулся. Правда, от даров твоих, как я посмотрю, он не отказался. Очень забавно, правда? А уж любил-то как! Как говорил-то! Ну, и как тебе? Сколько же он о любви тебе сказки рассказывал! Да ты-то, ты же сама успела в него влюбиться. Очень мне смешно было за этим наблюдать! И спасала его и одаривала, и водой живой потчевала, и что только не делала, а он всё равно к царевне-красавице переметнулся. И что стоит ваша любовь? Пшик, пустое место! Никто никого не любит! Это пустые слова, да такие же пустые желания! А! Ты думаешь, что вот этот тебя любит? — Кащей презрительно кивнул в сторону Степана. — Да ну, ты ещё глупее, чем я думал! Ты ему просто удобна. Ты вечный пропуск в мир, где он не пустое место, а целый царевич, воин и что-то из себя представляет! Ты можешь его и богатством одарить и спасти. А дай ему что-то больше, он убежит, так же как и Ратко!