Перекрестки - [11]

— Извините, это же Светлана Ланская?

— Да, именно. Что-то не так?

— Нет, просто… Странно, она так изменилась за этот месяц. Может, волосы покрасила?

Ничего более умного Равилю в голову не пришло.

— Что вы, Света всегда в одной поре, она у нас девушка консервативная, экспериментов не любит. Я сильно удивилась, что она вам не перезвонила, на нее это не похоже.

— Нет, все отлично, спасибо, все в порядке. Пока Светлана занята, я тут по соседству загляну еще кое-куда.

— Она скоро освободится, а у нас конфеты вкусные к чаю есть!

— Ничего-ничего, я минут на десять отойду и вернусь. Сразу к Свете. А вам огромное спасибо!

Равиль ретировался чуть ли не бегом. Разговор с этой Светой — чужой, ложной, подмененной — был бы выше его сил.

***

Так, а теперь поразмыслить. Это точно не бред, в реальном банке работает реальная Светлана Ланская. На реальной должности менеджера по особо жирным клиентам. И это не вяжется вообще ни с чем. Хотя…

Равиль остановился в полукилометре от дома, вышел из машины, принялся вышагивать по заснеженному тротуару. Получается, его Света бесследно исчезла. Из будущего, из прошлого, из банка, из памяти телефона. А была ли она на самом деле?

Тот самый разрыв с реальностью, потеря контакта. Казалось, это случилось в момент падения. Но, возможно, это произошло гораздо раньше. Знакомство со Светой, приглашение в Питер — может, всего этого вообще не было? Может, он еще месяц назад выпал из действительности?

Или еще проще. Он упал, ударился, и в бреду выдумал Свету, Питер и все остальное. А потом подсознание дорисовало детали — например, наделило несуществующую Свету фамилией и должностью реального человека.

И сейчас он вернулся с небес на землю. Снова один, привычно один. На своем рабочем месте, о котором, кстати, сотни и тысячи рядовых граждан могут только мечтать. В своей собственной квартире.

Чем не жизнь? Друзья рядом, семья… надо маме позвонить, кстати, давно пора. Неделю уже не созванивались — Равиль просто боялся сказать ей правду про сотрясение, про неудачу с Питером, про исчезновение Светы. А врать матери не умел. Но сестре старшей еще в среду отзвонился, все нормально, работы выше крыши, как сами?

Перелом? Да, дело странное. Кстати, надо дома дипломы да грамоты спортивные поискать. Может, и это бред. Удивительно устроен мозг — стоит приложиться башкой об лед, новая реальность выстраивается. Но ничего, теперь он понимает, где иллюзия, а где правда. Конечно, Света ему приснилась, примерещилась. И спортивные награды тоже. Бывает. Зато теперь он твердо стоит на почве реальности.

Равиль стал замерзать. Пора домой. По пути надо на обед что-нибудь взять в кулинарии.

***

Его место оказалось занято. Классика жанра, тонированный в ночь «Гелендеваген» на блатных семерочках. Равиль вспомнил утренний разговор с Витьком и поставил машину рядом. Пока соседский Форик в ремонте, почему бы и нет?

Жаркое в духовку, самое время набрать маму. Его семья жила в деревушке под Уфой, собственный дом на земле, крепкое хозяйство. Отца десять лет как не стало. Старшая сестра, Галия, вернулась после развода, ее дочери уже десять. Младшая, Гюзель, замужем не была, да уже и отчаялась выйти. Так и живут вчетвером, четыре поколения женщин, гордые, сильные, красивые, дружные, трудолюбивые.

— Мама, привет!

Странно, в ответ — лишь тяжелое дыхание.

— Мама, мамочка, с тобой все в порядке?

— Ой, Равиль, милый мой мальчик, сама тебе собиралась позвонить, все никак с силами не соберусь. Горе у нас, горе огромное!

— Что случилось?

В одно мгновение все внутри сжалось в точку. Слезы матери — единственная настоящая беда, остальное — мелочи.

— Марата не стало. Умер сегодня утром. Сидим, не знаем, как тебе сообщить, плачем все вместе. Мустафаевы скоро приедут, Ильясовы, дядя твой утром приходил, поможет с похоронами. Прилетай, сынок, в понедельник провожаем… Ой, ой… За что же матери такое горе, сына своего до срока хоронить? Ой, за что же гнев небесный на нашу семью…

— Мамочка, я перезвоню.

Слезы матери — это больно, конечно. Но… у Равиля никогда не было брата по имени Марат. Ни родного, ни двоюродного.

Земля из-под ног. Ничего еще не кончилось. Может, все вообще только начинается. Какая разница, когда именно он выпал из реальности! Он в свою реальность еще не вернулся. И вернется ли? Ладно, все эти страсти по Свете, какая хрень! Черт с ней, с неправильно сросшейся ногой! Но мама! Ее слезы! И по какой причине? Слезы по мертвому брату, которого никогда не было? Нет, чертово мироздание, маму не трожь, так нечестно. Делай со мной, что хочешь, но моя мать не должна плакать. Никогда.

Равиль осознал, что десять минут как завис над телефоном, не в силах перезвонить. Встрепенулся — да, радикальные методы. Как там говорил растаман? Самое время для радикальных методов.

Мамочка, подожди еще пять минут, я, кажется, знаю, что делать.

Равиль набрал номер отделения, где лежал. Узнал, откуда был приглашен вместо заболевшего психиатра тот Михаил с дредами. Нашел номер диспансера. Представился начальником отдела из министерства здравоохранения, солидный тон — беспроигрышный ход.

Никого по имени Михаил в диспансере нет. И не было. Тем более, с таким экзотическим имиджем. И вообще, странные вопросы для министерства здравоохранения.