Перебитый панцирь - [34]
— Какие вы можете представить доказательства, что говорите правду, что Швайберг действительно уехал месяц назад?
— Абсолютно никаких доказательств, — развел руками Гофрих, — кроме того, что дней десять назад я получил от Швайберга письмо из Праги.
— Где это письмо?
Гофрих замялся.
— Да вот... Ах, где же оно? Эльза, ты не помнишь?
— Вечно я должна помнить, куда ты деваешь свои бумаги, — недовольно сказала Эльза.
— Иди, ищи! — прикрикнул Гофрих. — Посмотри во всех столах и во всех карманах моих костюмов.
Эльза вышла в соседнюю комнату. Петцет вплотную приблизился к Гофриху.
— Врешь, собака! Никакого письма у тебя нет.
— Этот большевистский агент вчера вошел в твой дом, — добавил Хараев с надменной улыбкой.
И тут вошла Эльза. В руках у нее был конверт.
— Вот, нашла, — небрежно обратилась она к своему мужу. — Это письмо валялось под сервантом. Скажи спасибо, что я его не выбросила.
Петцет бесцеремонно выхватил конверт из рук Эльзы и извлек из него исписанный лист.
«Дорогой Гофрих! — начал вслух офицер абвера. — Пишу из Праги. Если здесь не устроюсь как следует, наверное, вернусь в Берлин. К тебе большая просьба — сохрани мой цейсовский объектив. Я забыл его взять...»
Петцет не стал читать дальше. Он только взглянул на конверт. На нем стоял штамп десятидневной давности...
Обер-лейтенант повернулся к Хараеву:
— Вы идиот! В буквальном смысле. По поводу своих галлюцинаций вам следует обратиться в психиатрическую больницу.
Во втором часу ночи Петцет вернулся домой. Не успел он раздеться, как раздался телефонный звонок:
— Господин Петцет, вас вводят в заблуждение. Будьте осторожны с гостями, прибывшими в Берлин по заданию «Интеллидженс Сикрет Сервиса». Хараев и Тарлан имеют цель навести тень на вашего друга Шерикбея...
— Кто говорит? — спросил Петцет. Однако ответа не последовало...
Перед отъездом из Берлина в Париж Тарлан позвонил Надырхану.
— Когда ты думаешь возвратить мне деньги?
— Какие?
— За счет которых ты получил высшее образование в Праге.
— Разве они твои?
— А чьи же? — раздраженно спросил Тарлан.
— Ты получил их тогда от немцев, а за это я теперь работаю на них. Мы квиты, — ответил председатель «Северо-Кавказского национального комитета».
...Через несколько дней Тарлан и Хараев навсегда покинули столицу «третьей империи». Теперь они искали пристанища в СИС...
Пороги здания, где размещался СКНК, обивала еще одна небезызвестная личность. Этот человек отличался в прошлом своими стараниями в борьбе с Советской Россией. Он тоже надеялся, что главари национального комитета учтут его заслуги при распределении портфелей в предполагаемом «Северо-Кавказском правительстве».
В ту сентябрьскую ночь 1939 года, когда Рашидов скрылся от Надырхана и Делибея, он был тяжело ранен осколком немецкой бомбы. Ему не удалось перебраться в Лондон. Будучи прикован к постели, он терпеливо ждал наступления лучших времен. Его расчеты не оправдались. Но зато перед ним открылась новая возможность. Крестоносцы успешно претворяли в жизнь идеи «дранг нах Остен». Теперь следовало поделиться своим опытом с «освободителями» Европы. Зачем же замораживать свои богатейшие сведения о Советской России, собранные им за долгие годы? Если польский генштаб не мог воспользоваться этими данными, то пусть ими пользуется вермахт. Так думал Рашидов — бывший полковник второго отдела бывшего польского генерального штаба, прося приема у председателя СКНК. Но у него ничего не вышло. Канарису и Розенбергу требовались здоровые люди для использования в разведке и национальных формированиях, а не калеки. Кроме того, Надырхан напомнил Рашидову о его неблагородном поступке, опозорившем земляков перед абвером. Только переданные Рашидовым немцам сведения о Советском Союзе спасли его от выселения из Берлина. Рашидов стал жить за счет подачек от нацкомитета...
Глава тринадцатая
801 БАТАЛЬОН
Сафаров довольно быстро вошел в доверие к командиру 801 батальона. Тот был очень рад встрече со своим земляком, имевшим похвальные рекомендации от СКНК. Теперь Сафарову предстояло вступить в контакт с рядовыми легионерами. Он нашел способ, как действовать. Еще в юности Сафаров где-то вычитал, что лучший метод борьбы с врагом — воспользоваться его оружием. Это запомнилось...
Унтер-офицер Гереев, числившийся пропагандистом батальона, получил из Берлина очередную почту. Отдел пропаганды СКНК прислал последние номера журнала «Северокавказец» и газеты «Газават». Вечером командир батальона Шабанов приказал всем собраться в столовой.
Читку пропагандист начинал всегда с оглашения главного девиза-эпиграфа, печатаемого над заглавием газеты «Газават».
— «Аллах над нами, Гитлер с нами»! — громко прочитал Гереев и после большой паузы бросил угодливый взгляд на командира батальона. Шабанов понял, что означает эта пауза, резко поднялся с места и заорал во весь голос:
— Почему молчите, ишаки?!
— А что нам делать? — спросил кто-то из легионеров.
— Всем нужно сказать: «Аминь»! — ответил Гереев.
— А ну-ка, все сразу! — приказал Шабанов.
— Аминь!... минь!... инь! — недружным хором растянуто прокричали легионеры.
«Новый великий имам всего Кавказа Гейдар, — стал читать одно сообщение Гереев, — ведет свои войска для освобождения Дагестана и других мусульманских республик...» Покончив с газетой, пропагандист начал перелистывать журнал «Северокавказец», главным редактором которого был заместитель председателя СКНК Насур.
В основу повести «Пароль — «Седой Каспий» положены события, происходившие в Дагестане в начале 20-х годов. Только что утвердилась в Дагестане Советская власть — но враги революции не могли смириться с этим. Лжеимам Дагестана Нажмутдин Гоцинский, отряды которого были разбиты наголову в 1920 году, вновь сколачивает шайки головорезов. Шефы английской и турецкой разведок готовы пойти на все, лишь бы Советам не удалось закрепить свою власть на Северном Кавказе... В повести С. Сфиева правдиво и интересно рассказывается о работе наших чекистов.
Начало 30-х годов... Дагестан. Кулаки и реакционная часть духовенства предпринимают отчаянные попытки сорвать коллективизацию сельского хозяйства и помешать строительству социализма в Стране Советов. Империалистические разведслужбы устанавливают контакт с остатками контрреволюции, с тем чтобы организовать и возглавить их подрывную работу. Работающему в Турции советскому разведчику удается узнать планы зарубежной антисоветской организации и выявить ее агентов на территории СССР... В новой повести Сфи-Бубы читатель встретится с некоторыми из героев его книги «Пароль — «Седой Каспий».
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старого рабочего Семеныча, сорок восемь лет проработавшего на одном и том же строгальном станке, упрекают товарищи по работе и сам начальник цеха: «…Мохом ты оброс, Семеныч, маленько… Огонька в тебе производственного не вижу, огонька! Там у себя на станке всю жизнь проспал!» Семенычу стало обидно: «Ну, это мы еще посмотрим, кто что проспал!» И он показал себя…
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.