Пепел сгорающих душ - [31]

Хеан нахмурился. Реххас может вмешиваться в их связь? Но как, если про симбиоз он ничего не знает? Ловец попытался сломать неожиданную преграду, но от усилия лишь зашумело в ушах, а перед глазами поплыли радужные пятна.

Смазанная тень за спиной послушницы беззвучно подняла опрокинутый стул, усаживая Викаиму обратно. Девушка все еще вертела пустой бокал в тонких пальцах, не решаясь опустить его обратно. Другая тень заменила стоящую перед ней тарелку.

– Я приказал слугам приготовить что-нибудь полегче, – уточнил Реххас в ответ на ее недоумение. – Это овощи. Не хотелось бы, чтобы мои гости начали падать в обморок от голода.

Ловец раздраженно нацепил на вилку очередной кусок. Чего добивается этот проклятый демон? Или просто растягивает удовольствие? Как сытый кот, играющий с мышью. «Гости»! Хеан фыркнул. Это же просто смешно!

Викаима нерешительно уставилась на новую перемену, неловко звякнула приборами. Хеан перевел на девушку неприязненный взгляд. Если бы ей не вздумалось убегать за Барьер, насколько спокойнее сложилась бы его жизнь! Возможно, шальра права, и надо было воспользоваться выторгованным у императора правом сразу же, не замахиваясь на большее? Девчонке-то что… Сидит, как ни в чем не бывало. Даже выпендриваться силы появились… Надо полагать, ее по стенам не швыряли, и кости не ломали. Одна беда – в платье не того цвета нарядили. Да как служителям Герлены вообще пришло в голову принять ее в послушницы – с такой-то внешностью?

Лишенные заколки каштановые волосы водопадом непокорных завитков рассыпались по обнаженным плечам. Маленькая родинка привлекала внимание к чувственному изгибу влажных губ. В прозрачных глазах пляской саламандр отражалось неровное пламя разожженных светильников. Сполохи изгибались, то свиваясь золотыми кольцами, то рассыпаясь белой пылью, а через миг снова возрождались в затягивающей круговерти обжигающих искр. Саламандры смеялись, заманивая колдовским танцем в свой раскаленный круг.

Его взгляд скользнул по плавному изгибу тонкой шеи, следуя за бьющейся под кожей жилкой. Спустился вниз, задержавшись в глубоком вырезе платья, оставлявшего слишком мало простора для воображения.

Девушка вздрогнула, перехватив его взгляд, и залилась пунцовой краской, тщетно пытаясь подтянуть лиф повыше. Грудь мягко качнулась, вздымаясь от участившегося дыхания…

Звон упавшей вилки показался грохотом в зависшей тишине. Хеан дернулся, с трудом преодолевая желание вскочить. Он что, спятил?!

Реххас с негромким стуком опустил на столешницу свой бокал.

– Если мои гости насытились, я бы предложил завершить ужин, – его хриплый голос царапнул тысячей игл, порождая головную боль. – День был долгий и тяжелый, необходимо отдохнуть. Слуги отведут вас в подготовленные комнаты.

Ловец медленно поднялся. Ноги дрожали, по телу волнами раскатывалась дурнота. Он до боли в костяшках вцепился в кованую спинку стула, пытаясь совладать со своим телом. Завозилась на плече шальра, но достучаться до ее сознания Хеан попрежнему не мог. Повисшая между ними невидимая преграда пугала, и Ловец старался о ней не думать.

Из паутины теней выступили два демона, согнулись в подобострастном поклоне. Реххас широко ухмыльнулся, демонстрируя заточенные клыки, и отсалютовал бокалом:

– Приятной ночи, Ловец. Приятной ночи, служительница Герлены.

Викаима неловко вскочила, едва опять не опрокинув стул. Девушку бил озноб. Один из демонов подхватил ее под руку, принуждая следовать за собой. В воздухе снова расцвел сложный рисунок заклинания.

Хеан не стал дожидаться, пока его тоже потащат силой, и послушно шагнул за своим проводником сквозь ставшую податливой стену.

Вместо ожидаемой камеры Ловца привели в изысканно обставленную комнату. Узкие светильники на витых ножках давали ровное пламя, роняя яркие блики на витиеватую мозаику напольных плиток. Широкая кровать, готовая принять усталого путника, оказала бы честь и императорской спальне.

Поверхность стены, пропустив гостя, вновь превратилась в неприступный камень.

Хеан осторожно присел на краешек разобранной постели, провел рукой по мягкому ворсу покрывала. Голова кружилась все сильнее, вызывая тошнотные позывы. Было душно, но в комнате, как назло, не оказалось окон, лишь глухие стены, отполированные до блеска. Кривое зеркало, в котором отражение Ловца походило на тень демона.

Он ссадил шальру на маленький прикроватный столик. Птица нахохлилась и царапнула когтями каменную столешницу.

– Ты меня слышишь? – Хеан мягко коснулся ее перьев, стараясь не причинить боль. – Эй?

Шальра повернула голову в сторону, не желая реагировать на его призыв. Ловец недоуменно нахмурился. Ну хорошо, он ее не слышит. Допустим, демон сделал чтото, мешающее птице воспринимать и его речь. Но она же не ослепла! И должна видеть, что Ловец зовет ее!

– Нам надо поговорить! – он стиснул пернатое тельце, не давая шальре снова отвернуться, заглянул в кровавые глаза. Птица издала недовольный клекот и изо всех сил долбанула его клювом, едва не раздробив запястье. Хеан выругался и разжал пальцы. – Да что здесь происходит?

Ответом ему была тишина. Глаза шальры оставались бесстрастны, словно принадлежали мастерски изваянной статуе, а не живому существу.