Пепел победы - [217]

— Понятно, — хмуро пробормотала Хонор, и Елизавета одарила ее невеселой улыбкой.

— Добро пожаловать в мир партийной политики по-мантикорски, — сказала королева. — Помнится, незадолго до моего отъезда домой Бенджамин высказывал беспокойство по поводу некоторых особенностей и направлений местной политической борьбы, и я его понимаю. Наша оппозиция не способна организовать даже пьянку на винокуренном заводе, но я не в состоянии помешать ей сформировать правительство. Из чего следует, что эти кретины получат возможность определить политический курс Звездного Королевства, а во многом и всего Альянса, если только я публично не выступлю против них, вызвав конституционный кризис. А для нас это намного опасней, чем позволить распоясаться этой шайке бестолковых, эгоистичных, жадных до власти бездельников!

С трудом сдерживаемая ярость в голосе королевы заставила Хонор вздрогнуть, но за гневом и отвращением чувствовалось глубокое горе, боль, вызванная вовсе не противодействием ее воле.

— Простите, ваше величество, — мягко сказала Хонор, — но за этим кроется что-то еще. Во всяком случае для вас.

Елизавета подняла брови, но потом бросила взгляд на Нимица, устроившегося рядом с Ариэлем, и кивнула.

— Да. Да, конечно, вы должны были почувствовать, правда? — пробормотала она.

Хонор молчала. С одной стороны, она считала, что не вправе лезть в личные дела королевы, но с другой — Елизавета ощущала такую боль, что выбора у леди Харрингтон просто не было. Зная, как сильно страдает королева, она просто обязана была попытаться помочь.

— Есть и кое-что еще, — призналась королева, отводя глаза.

Она встала, взяла на руки Ариэля и зарылась лицом в пушистый мех. Кот громко заурчал, поглаживая ее щеку рукой. Королева, глубоко вздохнув, снова повернулась к собеседникам.

— Об этом знают лишь несколько человек. Как ваша королева я должна взять с вас клятву в том, что никто — за исключением, может быть, Бенджамина, это касается вас, Хонор, — не услышит того, что я сейчас скажу.

Гости переглянулись и кивнули. Королева зябко повела плечами.

— Вам всем известно, что мой отец погиб в результате несчастного случая, катаясь на грави-лыжах. Такова официальная версия… На самом деле его убили.

Хонор со свистом втянула воздух. Ощущение было такое, словно кто-то с размаху ткнул ее кулаком под ложечку.

— Если точнее, он был убит группой заговорщиков, противившихся его военно-политическому курсу… и щедро оплачиваемых Народной Республикой. Они надеялись, что когда на трон взойдет наследница-подросток — то есть я, — им удастся навязать регента по своему выбору, чтобы… скорректировать политику, сделав в перспективе невозможным сопротивление агрессору. То был долгосрочный план, однако они преследовали и более конкретные цели. — Королева безрадостно усмехнулась. — Все вы, несомненно, помните, что сразу после смерти отца хевы напали на звезду Тревора. Я не сомневаюсь: они твердо рассчитывали на то, что паралич власти, вызванный неожиданной папиной смертью, позволит им завладеть важнейшим терминалом Сети.

— Боже мой, Елизавета! — Александер был потрясен настолько, что начисто забыл о подобающем обращении к ее величеству — о чем при свидетелях не забывал никогда. — Если ты знала, почему ты никому не сказала?!

— Не могла, — сказала королева бесцветным голосом, в котором хрупким надломом звучала застарелая боль. — Мы не были готовы к войне, а открытое обвинение в адрес режима Законодателей, явившихся заказчиками убийства, могло разрешиться только войной. Кроме того, сообщение о том, что агенты Нового Парижа сумели проникнуть в высшие круги Мантикоры и даже организовать убийство короля, повлекло бы за собой массовую охоту на ведьм. Взаимное недоверие, подозрительность, доносы — это не та атмосфера, которая способствует сплочению общества и военному строительству. Более того, громче всех обвиняя «предателей», агенты хевов могли бы расчистить себе путь к власти.

Она закрыла глаза; осунувшееся лицо выдавало крайнюю степень усталости, ноздри болезненно трепетали.

— Я жаждала крови, я желала их смерти, но Аллен и тетушка Кэтрин убедили меня, что из соображений высшей политики я не могу арестовать и судить их. Я даже хотела вызвать их на дуэль и расправиться с мерзавцами собственными руками — вот почему, Хонор, я так глубоко сочувствовала вам в истории с этим ублюдком, Северной Пустошью, — но те же соображения, которые не позволяли привлечь их к суду, делали дуэль тем более недопустимой. Я была вынуждена оставить их безнаказанными. Я была вынуждена оставить мужчин и женщин, убивших моего отца в угоду своим личным интересам, в живых.

Она отвернулась и невидящими глазами уставилась в окно, на великолепие ночного королевского дворца, расцвеченного огнями. Хонор покачала головой. Как бы то ни было, хевы просчитались. Они убили короля Роджера в расчете посадить на трон слабую девчонку, которой можно манипулировать, а в результате получили Елизавету Третью. Если бы не кровавая цена, заплаченная ими, этих людей стоило бы пожалеть.

— И вот еще что, — сказала королева так тихо, что ее трудно было расслышать. — Возможно, нам никогда не удастся этого доказать, но я убеждена: за событиями у звезды Ельцина тоже стоят хевы. Возможно, исполнителями действительно были Истинные, но оружием их снабдили хевы… и не исключено, что именно они посоветовали фанатикам заставить Мюллера вручить мне и Аллену маяки.