Пендервики весной - [52]
Лидию вся эта свистопляска не беспокоила.
– Ещё кесадилью, – сказала она.
– Надо говорить «пожалуйста», – на автомате ответила её мама, плюхая добавку на Лидиину тарелку. – Остальные, возьмите себя в руки. Бен, отойди от крема. Джеффри, помоги Скай отнести это в столовую, потом сходи с Оливером к его машине – занесёте в дом остальные два… натюрморта. Мартин, кажется, нам придётся ещё раздвинуть стол в столовой, чтобы все поместились. И, Ник…
– Слушаю, Ианта.
– Пожалуйста, сегодня не дразни больше Розалинду.
– Да, мэм.
– И помоги Мартину раздвинуть стол. Розалинда, мы с тобой идём накрывать. Справимся вдвоём, остальные свободны. Джейн, Скай – все во двор.
Когда тинейджеры и взрослые друг за дружкой потянулись к двери – Ианта подгоняла и направляла их, как бестолковых цыплят, – Бетти мысленно извинилась перед Джиневрой за то, что думала раньше, будто Джиневра выпендривается. Хоть пятьдесят, да хоть бы и сто отчётов о прочитанном – не так ужасно, как три громоздкие и, наверное, дорогие охапки непонятных предметов.
– А ты поняла про «Розалинда, потому что Розалинда»? – спросил Бен.
– По-моему, Оливер хотел сказать, что она ему очень нравится, – ответила Бетти.
– Ар-р-р. – Бен ещё раз лизнул крем, чтоб легче было пережить эту новую плохую новость. – Ник прав, лучше бы она его прогнала.
– Да.
– Ой… – сказал Бен.
– Что?
Бетти обернулась проследить за его взглядом – в дверях опять появился Оливер, на этот раз с букетом роз. Зачем? На кухне только трое младших Пендервиков, кому он собирается их…
– Это для короны. – Оливер решительно приближался к Лидии, которая, оторвавшись от недоеденной кесадильи, смотрела на него с опаской.
– Non, – сказала она.
Стоявшие между ними Бетти и Бен, одновременно преодолев собственную неприязнь к Оливеру, пытались преградить ему путь, но он легко их стряхнул и прошагал дальше.
– Розы лучше одуванчиков. – Он взмахнул букетом, как мечом.
– Non, non, – взвизгивала Лидия. Узница высокого стула, она не могла даже никуда деться от нежеланных роз.
Бетти с Беном снова попробовали удержать Оливера, и одновременно на Лидиины визги прибежала Джейн, но никто из них не успел его остановить – первые одуванчики Ника, вырванные из зубьев короны, уже упали на пол.
– No me gusta, no me gusta, – рыдала Лидия. Она уклонялась, извивалась и уворачивалась, но когда это не помогло, применила единственное имеющееся у неё оружие – запустила остатки своей второй кесадильи в безупречную до этого момента рубашку Оливера.
И началось светопреставление: люди вбегали и выбегали, одни пытались отчистить Оливера – он неверяще разглядывал сырное пятно на рубашке, – другие успокаивали Лидию, которая теперь оплакивала не только свою осквернённую корону, но и погибшую кесадилью.
Бетти Пендервик не была в числе тех, кого заботила заляпанная рубашка Оливера. Если раньше он ей просто не нравился, то теперь она его ненавидела.
– Может, я заберу Лидию наверх? – сказала она Ианте.
– Бетти-и! Бетти-и-и! – причитала Лидия, протягивая руки к сестре.
– Заберёшь? Правда? Было бы замечательно. – Ианта уже извлекала Лидию из высокого стула. – Тш-ш-ш, моя маленькая, не бойся, всё уже позади. Оливер не хотел тебя огорчить.
Бетти показалось, что Ианта чересчур великодушна. Оливер, может, и не собирался специально огорчать Лидию, но, огорчив, похоже, не очень-то раскаивался. Впрочем, Ианта ведь не видела, как всё это случилось.
– Мама, я её уложу и останусь с ней, – сказала Бетти.
– Но так ты пропустишь праздничный ужин. Не расстроишься из-за этого?
Бетти знала, что расстроится, ещё как. Она собиралась засесть где-нибудь в уголке, чтобы наблюдать оттуда за толпой, за весельем – и за Джеффри. Но сейчас она нужна была своей младшей сестре – и, в конце концов, это же она, Бетти, не смогла защитить Лидию от Оливера и его роз.
Она подняла с пола одуванчик, вплела его обратно в корону и забрала сестру у Ианты.
– Не расстроюсь.
– Вот спасибо тебе! Я загляну к Лидии перед сном и принесу тебе чего-нибудь вкусненького.
Беттино «не расстроюсь» сделалось, пожалуй, чуточку правдивее, когда в прихожую вбежала Розалинда, чтобы успеть обнять Бетти вместе с Лидией, прежде чем они поднимутся наверх.
– Лидик мой, мне так жаль, – сказала она, целуя Лидию.
– Он обидел корону-у-у! – прорыдала Лидия.
– Я знаю. Он не понимает маленьких девочек, у него дома просто нет такой Лидии, которая помогала бы ему их понять. – Потом Розалинда поцеловала Бетти. – Ты очень хорошая старшая сестра. Давай завтра с тобой поговорим, ладно?
– Ладно. То есть да, давай!
Потом пришёл Ник: он обхватил своими большими руками Бетти и Лидию, сказал им, что они самые лучшие из всех и что Лидия всегда будет его Принцессой.
