Педагогика понимания - [69]

По этим чертам учителя легко распознать в любой компании, в общественном транспорте, в очереди, туристической группе. Неслучайно, видно, существующее в практике американского судопроизводства ограничение на привлечение в качестве свидетелей людей, проработавших в школе более 10 лет. К их показаниям, оказывается, есть недоверие[112].

Внутренняя ориентация на нормативную модель «хорошего учителя», нивелирующая собственную индивидуальность, вступает в противоречие с современной социокультурной ситуацией, для которой, напротив, характерно размывание нормативности социального поведения. А это усугубляет внутренний конфликт учителя.

Среди барьеров, указанных К. Г. Митрофановым, следующие:

• затруднение общения с людьми;

• назойливо-дидактическая манера держать себя;

• все время учит, оценивает;

• привык все объяснять;

• жесткая нормативность;

• затруднения в эмоциональном самовыражении;

• внутренний конфликт.

Согласны ли вы с такой характеристикой учителя? Актуально ли это для современного педагога? Несомненно, барьеры понимания связаны с затруднениями в общении. Могли бы вы подсказать, что нужно сделать для изменения ситуации? Напротив каждого из барьеров запишите ваши предложения. Обсудите их в группе.

Пути преодоления барьеров связаны с овладением учителем стратегиями понимания. Некоторые из них уже использовались нами в ходе работы: карусель идей, ассоциации, подбор метафор, синквейн, перевод на другой язык.

Познакомимся еще с отдельными стратегиями понимания. Соберите детали и попробуйте одним-двумя словами описать портрет мисс Пичер.

Ч. Диккенс. «Наш общий друг»

…Мисс Пичер… поливала цветы в насквозь пропыленном маленьком садике, примыкавшем к ее скромной школьной квартирке с маленькими оконцами, похожими на игольное ушко, и маленькой дверью, похожей на переплет букваря.

Какая же она была миниатюрная, аккуратная, чистенькая, методичная и пухленькая. Эта мисс Пичер, с румяными, словно вишни, щечками и певучим голоском! Подушечка для иголок, рабочая шкатулка, нравоучительная книжка. Мешочек с рукодельем, таблица умножения, таблица мер и весов и… маленькая женщина – все к одному. Она умела писать сочинения на любые темы, размером ровно в грифельную доску, которые начинались в левом верхнем углу доски и кончались в правом нижнем. И сочинения ее всегда строго соответствовали установленным на этот счет правилам. Если бы мистер Брэндли Хэдстон адресовался к ней с письменным предложением руки и сердца, она, вероятно, ответила бы ему коротеньким безупречным сочинением на эту тему, размером ровно в грифельную доску, и ответила бы, безусловно, «да». Потому что она любила его. Приличная волосяная цепочка, которая обвивала шею мистера Брэндли Хэдстона и охраняла его приличные часы, была для нее предметом зависти. Мисс Пичер сама обвилась бы вокруг шеи мистера Брэндли Хэдстона и сама бы с радостью его охраняла, его – бессердечного, потому что он не любил мисс Пичер. Снискавшая благосклонность мисс Пичер ученица, которая стояла сейчас наготове с кувшином воды для пополнения лейки, помогала ей по хозяйству, весьма несложному, и, угадывая состояние чувств мисс Пичер, считала своей обязанностью быть влюбленной в Чарли Хэксема. Поэтому между двух грядок махровых левкоев биение двух сердец участилось, когда учитель и мальчик остановились у маленькой калитки[113].

Судя по деталям, это была миниатюрная женщина, влюбленная в коллегу, «правильная» учительница, у которой все происходило по образцу, соответственно норме и правилу. Представим результат ее педагогических усилий в образе любимой ученицы. Дайте ее словесный портрет.

Возможно, она очень походила на свою учительницу. Скорее всего, она была отличницей, не доставляла никому никаких хлопот, жила по строгим ученическим правилам, оставаясь ученицей и за пределами школы.

А теперь послушаем Ч. Диккенса.

…Ее ученица была столь привержена школьному обычаю поднимать руку (точно останавливая омнибус или кэб), когда ей захотелось сообщить что-нибудь мисс Пичер, что она поступала так и в домашней обстановке. То же самое произошло и сейчас.

– Да, Мэри-Энн? – отозвалась мисс Пичер.

– С вашего позволения. Сударыня, Хэксем сказал, что они идут навестить его сестру.

– Нет, это что-то не так, – возразила мисс Пичер, – потому что с ней у мистера Хэдстона не может быть никаких дел.

Мэри-Энн снова остановила омнибус.

– Да, Мэри-Энн?

– С вашего позволения, сударыня, наверное, какое-нибудь дело есть у самого Хэксема?

– Может статься, – сказала мисс Пичер. – Мне такая мысль просто не пришла в голову. Впрочем, это не важно. Мэри-Энн снова остановила омнибус.

– Да, Мэри-Энн?

– Все говорят, она очень красивая.

– Ах, Мэри-Энн, Мэри-Энн! – с легкой досадой воскликнула мисс Пичер, чуть краснея и покачивая головой. – Сколько раз я повторяла тебе: не употребляй таких неопределенных выражений, изъясняйся точнее! «Все говорят» – что под этим подразумевается? Какая часть речи «все»?

Мэри-Энн заложила левую руку за спину, зацепив ею локоть правой, точно на экзамене, и ответила:

– Местоимение.

– Какое?

– Безличное.

– Число?

– Множественное.

– Так сколько же человек, Мэри-Энн? Пятеро? Или больше?