Печенежские войны - [5]

Ещё ребёнком, весной 969 года, Владимир пережил ужасы осады Киева печенегами. Тогда его жизнь и жизнь всей княжеской семьи буквально висела на волоске, и лишь мужество и находчивость безвестного киевского отрока спасли княжичей от неминуемой смерти. Очевидно, страх перед новым печенежским нашествием остался у Владимира на всю жизнь.

Ему случалось терпеть от печенегов унизительные поражения. Иной раз лишь случай помогал ему одерживать верх над ними. В 992 году Владимир возвратился из хорватского похода (то есть из земли восточнославянских хорватов, живших в Прикарпатье) и тут узнал, что печенеги двинулись на Русь. Владимир выступил с войском из Киева и встретил врагов у брода на реке Трубеж, недалеко от города Переяславля. Печенеги предложили решить спор поединком двух богатырей (весьма распространённая практика в древних войнах). Владимир разослал по своему стану глашатаев, но долго в русском войске не мог найтись богатырь, достойный сразиться с печенежином, «зело превеликим и страшным», по выражению летописца. Это чувство страха и собственного бессилия перед печенегами, охватившее войско Владимира, по рассказу летописи, всего лишь на один-два дня, на самом деле очень хорошо передаёт состояние русского общества того времени, жившего в постоянном страхе перед возможными нашествиями «зело превеликих и страшных» врагов. Но народ нашёл в себе силы одолеть этот страх, сбросить оцепенение, нанести печенегам решительное поражение — так же и в войске Владимира нашёлся некий отрок, принявший вызов печенежского великана.

Едва ли случайностью можно объяснить то, что этот отрок представлял не воинов-профессионалов из дружины Владимира, но простых ратников, ополченцев. Точнее, его даже не было первоначально в войске Владимира, но один из «старцев», пришедших к князю, вовремя вспомнил о своём младшем сыне, отличавшемся невероятной физической силой: «Княже! Есть у меня сын меньшой дома; я с четырьмя сюда пришёл, а он дома остался. С детства его никто побороть не мог...» Этому-то юноше-кожемяке (по-древнерусски, «усмарю»)[1] и довелось одержать верх над печенежином в жестоком единоборстве на поле между двумя полками. «И кликнули клич русские, и побежали печенеги, а Русь погналась за ними, посекая их, и прогнала их». (Рассказ об этом поединке и о победе русских на Трубеже читается в «Повести временных лет»; он помещён и в документальном приложении к настоящему тому).

В 996 году Владимир с небольшой дружиной выступил против печенегов, внезапно оказавшихся у города Василев близ Киева. В недолгой схватке Владимир потерпел полное поражение. По свидетельству поздних источников, под ним убили коня; другого отыскать он не смог и вынужден был спасаться от врагов, укрывшись под василевским мостом. Тогда лишь Провидение защитило его от немедленного плена, а быть может, и гибели — Владимир обратился к Богу с молитвой о спасении и дал обет в случае избавления от печенегов поставить в Василеве церковь во имя Преображения Господня. И молитва была услышана — печенеги ушли, и Владимир благополучно, в полном здравии покинул своё ненадёжное убежище.

Да и в войне 997 года (о которой рассказывается в повести В. Буртового «Щит земли Русской») инициатива была полностью на стороне печенегов; русские лишь оборонялись, и опять же, кажется, только чудо спасло защитников Белгорода от полного истребления, а Русскую землю — от разорения.

В первую очередь Владимир стремился обезопасить Киев, не допустить повторения трагедии 969 года. Он укрепляет южную границу Руси, строит новые города-крепости на пути печенежских вторжений. Защита Руси становится общим делом всех славянских племён, независимо от места их проживания; вновь построенные крепости Владимир заселяет выходцами из северных областей страны.

Летописец рассказывает об этом под 988 годом: «И сказал Владимир: «Не добро, что мало городов около Киева». И стал ставить города по Десне, и по Остру, и по Трубежу, и по Суде, и по Стугне. И стал набирать мужей лучших от словен (новгородцев. — А.К.), и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и ими населил города, так как шла война с печенегами».

Перечисленные реки — притоки Днепра — плотным полукольцом окружали Киев с юга, востока и запада. Пять рек — четыре линии укреплений, четыре барьера, защищавших столицу Руси. Десна со своими притоками Остером и Сеймом впадает в Днепр слева, чуть выше Киева по течению. Крепости, поставленные по этим рекам, прикрывали прежде всего Чернигов, столицу так называемой Северской (то есть заселённой славянским племенем северян) Руси. Также слева, но уже ниже Киева в Днепр впадают сначала Трубеж, а затем Сула. В устье Сулы возник город-порт Воинь (само название говорит о занятии его жителей), а на Трубеже — заново отстроенный Владимиром Переяславль. Правый приток Днепра — Стугна. На ней города-крепости Василев, Тумащ, Треполь; за Стугной, немного подальше от Киева, у брода через Днепр — Витичев. От этих крепостей рукой подать до Киева. Однако в глубине стугнинской линии обороны, на реке Ирпень, в 991 году Владимир заложил город Белгород, ставший его главной военной базой. (См.: