Пастырское богословие, т.3 - [38]

Движимый духовной связью с паствой он будет выступать то со словом научения и назидания, то увещания и обличения, «со всякой властью» (Тит. 2, 15), то с мольбой, «кротостью» (2 Тим. 2,25) и слезами (Деян. 20,19).

Основными темами пастырской проповеди должны быть темы веро — и нравоучительного характера, взятые из литургийных евангельских и апостольских чтений. Но, однако, пастырская душепопечительность поставит для себя задачу: ничего не совершать в храме, что непонятно народу, то есть, задачу максимального приближения к сознанию паствы смысла совершаемого Богослужения или таинства. И здесь вопрос за вопросом будут вставать в сознании пастыря, побуждая его к разъяснительному поучению и назиданию паствы.

По мысли митрополита Антония, «от пастыря требуется великих даров учительства и, главное, с первого же дня его священнослужения. Это упражнение в проповедничестве является наиболее необходимым… тем более, что проповедь тесно связана с теоретическим себе самому уяснением и уразумением истин веры»[93].

Вот только что закончено таинство венчания. Молодая чета взволнована. Что — то огромное совершилось в ее жизни. Но что? Кто кроме пастыря откроет ей и ее переживания и смысл совершенного таинства и его значение для всей последующей жизни бракосочетающихся?

Вот около крещальной купели собрались восприемники младенца в ожидании таинства Крещения. Для них все неясно, загадочно: и в чем будет состоять таинство, и каков его смысл, и в чем должна состоять их собственная роль при крещении и прочее. Подойдя к купели для совершения таинства и обменявшись двумя — тремя словами с восприемниками, пастырь сразу определит, на что особенно следует ему обратить внимание в своем кратком поучении.

А вот окончилось торжественное Богослужение в великий праздник. Пастырь вышел к народу с Крестом. Лица у всех радостные, настроение празднично — приподнятое. Каждому хочется поделиться общей радостью. Кому это сделать от всех и за всех, как не тому, на кого устремлены все взоры, для кого открыты все сердца.

В кратких выразительных словах пастырь поздравляет чад своих с праздником, вскрывая его смысл и тем помогая довершить в сознании каждого верующего радость праздника.

Проповедническое слово — постоянный спутник пастырского служения, его необходимая святая обязанность. Всегда «молчащий» пастырь — не полноценный душепопечитель, если к тому же он еще и не усердный, не благоговейный молитвенник.

По словам митрополита Николая, человек, наставленный в истинах веры, подобен мужу, стоящему на высокой скале. У подножия этой скалы бьются с ревом волны, но повредить человеку они не могут[94]. Спрашивается, кто должен наставить человека этим истинам веры? Никто иной, как пастырь.

б) Душепопечение при Богослужении

Душепопечительность при Богослужении, таинствах и требах свое наиболее полное выражение находит в пламенной молитве пастыря.

Люди несут в храм грехи, страдания и скорби своего сердца, кровоточащие раны своей совести, сознание заблуждения своего ума, расслабление своей греховной воли, — и все это выражают во вздохах и воплях о помощи.

Вся духовная атмосфера храма наполняется этой всеобщей жаждой очищения, исцеления, примирения с Богом и людьми. Выход для себя эта жажда находит, прежде всего, в молитве. Каждый из присутствующих в храме в глубине своего сердца и раскрытой совести ведет беседу с Богом, исповедуясь пред Ним в своих грехах, прося помощи в скорбях и ограждения от соблазнов и искушений житейских. Если каждый из молящихся в храме молится преимущественно за себя и за своих близких, то пастырь призван молиться за всех. Только при этом условии возможна духовная связь его со всеми молящимися и объединение всего храма в единой, общей и дружной молитве.

Спрашивается, какой силой пастырь может молиться «за всех и за вся»? Конечно, силой «укрепляющего» его Иисуса Христа (Фил. 4,13). Пред Ним, как Агнцем, заготовляемым для святой Евхаристии, предстоит он на проскомидии у жертвенника, поминая всех живых и умерших. Пред Ним, как Агнцем, «Приносимым и Приносящим» предстоит он у престола за литургией верных и молится о грехах людских и неведениях, о преуспеянии в духовной жизни, о вере и богоугодном делании.

Молитва пастыря о предстоящих и молящихся особенно усиливается при пресуществлении Святых Даров, когда слова: «Приимите, ядите…» и «пийте от нея вси…» он произносит в сознании прямого отношения к душепопечению молящихся в храме и особенно к готовящимся к святому причащению.

«Эта Кровь, — пишет св. Иоанн Златоуст, — придает нам вид цветущий и царский, раждает красоту неизобразимую, не дает увядать благородству души… Демоны бегут оттуда, где видят Владычнюю Кровь… Она делает наш ум светлее огня, она делает нашу душу чище золота»[95].

«Если я достойно причащаюсь, — говорит о. Иоанн Сергиев, — я невидимо обновляюсь, оживаю… Я познаю опытом благое иго и легкое бремя моего Господа»[96].

Вслед за пресуществлением Святых Даров предстоятель молится за живых и умерших. По окончании причащения — за сподобившихся принять Святые Тайны. В заамвонной молитве он возносит Богу «славу, благодарение и поклонение» за всякое «свыше исходящее» благо для всех верующих. Молитвенная душепопечительность имеет особое выражение при совершении таинств и треб и особенно в таинстве исповеди.